Марина Цветаева - Тетрадь третья

Всё это, по человеческой скромности и темности, называется: — Напишите о ней.

И вот, написала — доволен, сосед?

Одного хочу. В награду. Твоего молчаливого утверждения, что так, как любила ее я — сейчас, ты бы не любил бы ее ни тогда, двадцать своих лет назад, ни сейчас, двадцать ее лет назад — ни тогда, ни когда.

П. ч. так любить могут — только поэты.

Шея из последних жил.

Самое страшное (грешное), что она вовсе не была смешна…

La grande amoureuse? [7] Великая любящая (любовница)? (фр.) Нет. Актриса, игрица.

Для него мы были — étrangers, иностранцы — на курорте естественно.

Для нее — тоже иностранцы — люди иной страны: молодости.

Старая женщина? Нет, благополучно.

Старая дама? Нет, почтенно.

Старая — что?

Глаза — у греческих статуй, у египетских мумий, сквозь прорези масок.

Беспощадность боя (глаза).

Лицо сделать (сделалось) именно таким — п. ч. не хотела (бы?) таким: сопротивление не бессонной ночи, не солнцу (не — не — не) — а —

(старости)

От чьего взгляда она ушла? Не моего, ибо ни один взгляд женщины для нее в счет не шел: она их не видела! (м. б. ошибаюсь? 1938 г.) — кроме взгляда соперницы — которых у нее уже не было. Кроме того, прочти она мой взгляд, она бы от него не ушла, ибо в нем было: зачарованность птицы — змеею, т. е. ее же власть. (Змея не хочет зачаровать птицы — это птица хочет зачароваться, верней птица, взглянув, не может оторваться. Зачарованность птицы держит змею.) Она ушла от другого взгляда — мужского взгляда.

— Дура! Дура! Дура! Седые волосы на молодом лбу. Или у тебя нет зеркала? Или ты не видишь, что ты — седая? Или ты не видишь, что ты молодая? Да я бы душу — другого у меня сейчас ничего нет, да и этого — нет — и никогда не было! — отдала за твое молодое лицо из к<���оторо>го я — чего бы ни сделала! Презираю — ибо вся ты — презрение ко мне: моей красной шляпке на желтых волосах, моим желтым волосам на старом лбу. Вся ты — уничтожение меня — всей.

— Ничего. В цвете лет. Неплох. Сейчас — очень хорош. А тогда — был бы вол для моей колесницы.

Переигрыванье красного и соломенного. Молодость так же переигрывала в ней, как красная и белая солома.

Дело для нее было явно не в наших лицах (красивых, некрасивых и, кстати — сплошь коричневых), а в нашем возрасте, в нашем собирательном возрасте к<���оторо>му имя — молодость, не в окраске лиц (— а в некраске их!), а в общем <���сверху: нашем> цвете лет, в общем цвете наших лет, — саде, откуда она ушла навсегда. Мы для нее были — рай, каждая морщина на собственном лбу — меч архангела.

Ушла от нас, загораживаясь от нас как от солнца.

Вариант:

Загораживалась от нас как от солнца. Ушла от нас как от солнца.

Милая тень, что тебя ко мне влечет? Ты зла, черства, бездушна, ты наверное не поняла бы ни одной строки, а и поняв — отвергла бы. Ты из ненавистной мне расы пожирателей и господ жизни (пожирательниц и госпож!), ты — уничтожение всей меня, а как бы я, ради тебя — себя уничтожила бы!

Знаю. То, чего нет на пляже, то от отсутствия чего с пляжа — бегу: трагедия. Человека (он на этот раз зовется старой кокеткой) со смертью. Бывшего цветка, еще почти-цветка — еще чуточку-цветка! — с черепом, с заступом. Не: — Почему так всё кончается?! — а: — Не хочу, чтобы это кончилось! — Пусть всё кончится только не это!

Ты, свою молодость бы купившая — ценой всех жизней!

Ты была родной дочерью Людовика XV — après moi le déluge! [8] После меня хоть потоп! (фр.) — да и XIV — l’Etat, c’est moi. [9] Государство — это я (фр.) Такие на Титанике, <���сверху, над окончанием: ах>, отталкивая, в море сбрасывая чужих маленьких детей (своих у них нет и быть не может!), первые бросаются в спасательные лодки — спасать красоту!

Милая и злая чужая, родная чужая, такая недосягаемая под красными полями шляпы. (Заёмная кровь, весна.)

Вся я в ту секунду сводилась к укору: — почему Бог не создал меня мужчиной, чтобы в этот данный час (твой — последний!) любить тебя? — так, чтобы этой любовью вызвать на твоем лице окончательную победу молодости — улыбку.

(Спутник, огорченно и покорно: Pourquoi avons nous dû partir? Nous étions si bien là. [10] Почему мы должны были уйти? Нам было там так хорошо (фр.)

Là [11] Там (фр.) — это мы. Он — нашей молодостью — грелся…