Марат Каландаров - Виза в пучину

— Ваш отель, — хмыкнул мафиози.

Судя по волейбольной площадке и турнику, тут когда-то размещалась спортивная база. Теперь она служила пристанищем нелегальным эмигрантам. В просторной комнате возвышались двухъярусные койки. Повсюду стоял неистребимый запах грязной одежды, дешевого пива и немытых тел. Душ, стиральная машина, телевизор и другие элементарные блага цивилизации, которые есть даже в здешних тюрьмах, для гастарбайтера — большая роскошь.

В комнате оказалось восемь человек. Здесь, в замкнутом круге, вырванные из людской массы жаждой заработать валюту, они, эти бедолаги, предстали передо мной как отдельные маленькие миры, сокрытые за семью печатями неведомых мне страстей и стремлений. Держались замкнуто, с недоверием поглядывая друг на друга. Картина преобразилась лишь в воскресенье, когда появился вербовщик и стал собирать деньги.

— А ты что? — уставился он на меня колючими зрачками. — Я ведь на продукты и спиртное собираю. Люди едят и пьют, не покидая этих мест…

Я внес свою долю. Торговая точка, как я понял, находилась в нескольких километрах отсюда, и добираться туда без документов было делом рискованным. Нелегалам создавали жесткие условия — даже за доставку продуктов приходилось бандиту платить.

Вербовщик вернулся с несколькими ящиками дешевого вина, водки и чешского пива. Компания попалась разношерстная:

Искатели счастья, апологеты дальних странствий, просто бегущие от неурядиц в собственном отечестве и мечтавшие бросить якорь на хлебосольной чужбине.

Откровенный разговор начался после затянувшегося застолья. Сосед по нижней койке, с блинообразным ликом в россыпи крупных веснушек, протянул широкую ладонь и представился:

— Николай. Из Западной Украины. Приехал на заработки.

— Ну и как они? — поинтересовался я.

— Третий месяц горбачусь, — с горечью поведал он. — Трудно, но в доме осталось шесть ртов — кормить детей надо, а с работой в наших краях туговато. — Он залпом осушил стакан вина и продолжал: — Приехал сюда как турист и остался на заработки. А как же иначе, если по чешским законам каждый въезжающий в страну обязан иметь при себе, как минимум, триста долларов. Откуда возьмешь такие деньги! Вот и придумал ход: через туризм в каторжники. Дома начитался реклам, где пишут, что в Чехии за неквалифицированный труд предлагают четыреста долларов в месяц. Брехня все это. За такие деньги и чех пашет с удовольствием. А нам в лучшем случае перепадает всего пара сотен «зелени». Правда, по украинским меркам сумма приличная. Поэтому мы согласны пахать нелегально, без страховок, пенсионных сборов и налогов, что для работодателя очень выгодно. Однако и хозяин рискует — полиция здесь оборотистая. Но и с ней договариваются. И хотя в стране существует проблема безработицы, далеко не каждый чех станет батрачить за такие гроши. Ему удобнее получить пособие по безработице и не заниматься унизительным трудом — это дело русских, украинцев, белорусов и прочих иностранцев.

— По чешским законам, — возразил я, — можно официально получить право на работу и вид на жительство.

— Можно. Но кандидатуру иностранца утверждает местное бюро трудоустройства и только в том случае, если на вакантное место не претендуют чехи. К тому же для получения разрешения на жительство и работу надо принести справку из банка о том, что ты имеешь прожиточный минимум, который измеряется 1300 долларами. Люди с такими деньгами возиться с навозом не станут!

Он опять потянулся к спиртному, наполнил до краев стакан, влил жидкость в гортань, закусил лучком и вернулся к своим размышлениям.

— Нелегалу трудно и нерадостно. По выходным дням запираемся в своей конуре. Без паспорта в людном месте не появишься — опасно! С одной стороны нас преследует полиция, а с другой — свои же бандиты. Чехи поражаются тому, как русские преступники проникли сюда. Нынешние мафиози стали психологами — знают, как и кого «вычислить». Бывшего советского гражданина-нелегала на улице узнать легко — поношенная одежда, бегающий взгляд, вынужденная немота из опасения выдать себя родным языком. Как правило, весь свой заработок рабочий с востока носит с собой — в общаге могут украсть. К ним и подкатывается мафия, требуя по-братски «поделиться» с ближним. Могут жестоко проучить строптивого — избить до полусмерти, зная — нелегал в полицию не обратится. Его бесправие и вдохновляет бандитов на легкий заработок. Невысокий рыжий белорус с квадратными плечами, устремив в окно искристые голубые глаза, вдруг встрепенулся и прохрипел: