Александр Зиновьев: Пара беллум

Они вместе учились в университете и даже дружили одно время.

– В этом мире все процессы, – говорил когда-то ему Социолог, – имеют свою предельную скорость. Имеют свои пределы скорости и процессы, происходящие в социальных системах. В том числе – в нашей системе принятия решения. Знаешь, в чем будет главная причина нашего поражения в будущей войне? Слишком низкая скорость принятия решения в особо важных случаях (вроде реальной угрозы войны). По моим расчетам, нужно минимум два часа, чтобы в нашей системе было принято решение «нажать кнопку».

«Посмотрим, – подумал Западник, – насколько ты прав».

Ровно через два часа помощник вошел в кабинет и доложил: самолет-нарушитель сбит. Итак, потребовалось два с половиной часа, чтобы решение было принято.

«Выходит, он прав, – подумал он о том человеке, – чудовищно прав. Мы сваляли дурака, выгнав его на Запад. Мы должны были бы его изолировать здесь. А что произошло бы, если бы решение в отношении самолета-нарушителя не было принято за эти два с половиной часа? Очевидно, самолет покинул бы пределы Советского Союза вместе со шпионской информацией о передвижении наших войск в том районе страны. Выходит, если бы самолету предстояло лететь над нашей территорией на час дольше, то и решение было бы принято на час позже?»

– Похоже что так, – как бы услышал он голос Социолога.

– Так, значит...

– Это ничего не значит. Как часто бывают случаи, когда заранее ясно, сколько времени отпущено на принятие решения? Обычно это время заранее не, определено. Если время задано заранее, наша система принятия решения работает так, чтобы оттянуть решение на самый критический срок.

– Но ведь возможны случаи, когда решение может быть принято молниеносно?

– Такие случаи суть редкое исключение. К тому же на исполнение молниеносно принятого решения тоже нужно время. Иногда это время больше того, какое нужно на принятие решения. И вообще, есть строгая зависимость между способностью принимать решение и способностью общества исполнить его.

– У тебя есть для этого формулы?

– Есть.

– Ты опасный человек.

– Кому опасный?

– Всем. И потому ты обречен на бесследное исчезновение.

– Но по крайней мере, в одном месте я не исчезну.

– В каком?

– В твоем сознании.

После инцидента с самолетом Запад немедленно распрощался с иллюзиями насчет нового советского руководства. Антисоветская кампания на Западе и антиамериканская в Советском Союзе достигла невиданной за последние двадцать лет остроты. Западные эксперты оценили сам тот факт, что советские истребители сбили самолет в очень трудных с точки зрения условий стрельбы ракетами, как показатель силы Советской Армии: советские летчики все-таки попали в самолет. Сами же советские руководители и генералы усмотрели в инциденте, однако, недостатки: летчики сбили самолет-нарушитель слишком поздно, надо было сбить сразу же, как он вторгся в наше воздушное пространство. Некоторые смелые мыслители шли дальше: надо было сбить до того, как самолет вторгся на нашу территорию, ибо его намерения были очевидны заранее.

Советское население в массе отнеслось к инциденту со сбитым самолетом так, как он того заслуживал: так этим америкашкам (а в том, что это дело рук «америкашек», сомнений не было) и надо, пусть не суются. А что касается угрозы войны, то это для слабонервных. Из-за такого пустяка война не начнется. В качестве повода к войне этот инцидент бессмыслен, так как будущая война начнется безо всякого повода. Лишь отдельные нездоровые элементы нашего общества подпали под тлетворное влияние Запада. В отношении их приняли суровые меры.

«В ответ на стремление американских империалистов разжечь „холодную войну“ путем создания обстановки, в которой советские истребители были вынуждены сбить иностранный самолет, вторгшийся в воздушное пространство Советского Союза с целью шпионажа и провокации, – писали советские газеты, – советский народ еще усиленнее усилил мирные усилия, направленные на сохранение мира во всем мире».

И газеты, надо признать, как всегда, не врали. В Москве разгромили пацифистскую группу из трех с половиной человек, которые решили бороться за мир отдельно от всего народа и без разрешения начальства. Они выдвинули лозунг взаимного доверия между США и СССР. Государственный обвинитель заявил на суде, что Сталин и Гитлер в свое время тоже стремились к взаимопониманию. А что из этого получилось?! Пацифисты широко разинули рты от такого оборота мыслей. Так их с разинутыми ртами и отправили в лагерь строгого режима для особо опасных преступников.