Григорий Луговский: Мистическая история Донбасса

Следы сюжетов о происхождении шаманов можно найти и в классических мифологиях древнего мира. Проанализируем мифы древних индоевропейцев — греков, кельтов, индийцев. Упомянутые народы довольно рано прошли стадию шаманизма и ко времени, когда были записаны мифы, пребывали в состоянии ранних государств с монархической властью и жреческой духовной системой. То, что у древних ариев был очень развит шаманизм, подтверждается многими фактами, отраженными достаточно хорошо в литературе, в частности в книге Бонгард-Левина и Грантовского «От Скифии до Индии», а также в работе Э. Р. Доддса «Греки и иррациональное». Место шамана в мифологиях раннеисторических обществ обычно занимают культурные герои, или демиурги. Культурный герой — персонаж сверхъестественный, часто равный богам, но при этом он противопоставляется небожителям, выступая благодетелем человечества. Демиург даритель культурных благ, творец орудий труда, а также приручитель огня, который он похищает у богов. Как всякий шаман, демиург путешествует на небеса и в нижний мир, а часто является еще и творцом людей, либо их «доделывателем». Например, в мифах индейцев тукано (Ю. Америка) великая богиня-прародительница называлась Роми-Куму, что значило «женщина-шаман». Мифоэпический герой африканцев-ашанти Комфо Аноче был не только первым волшебником и шаманом (жрецом — комфо ), но и носителем цивилизации, дарителем культурных благ.

Творение реальности в мифах обычно связано с деятельностью божества или демиурга, а по сути — шамана, который прекращает сношение неба и земли, отделяет мужское от женского, устанавливая существующий порядок. Этот сюжет облекается либо в рассказ об отделении небес от земли, как у шумеров и в «Ригведе» 26 26 См.: Д. Бодде. Мифы древнего Китая// Мифология древнего мира. — М., 1977, с. 380–381. , либо в миф о «золотом веке» и «падении» человечества, после которого следует отделение небес от земли. И только шаманы, которые и совершают это расчленение, сохраняют способность к путешествиям между мирами 27 27 там же, с. 388–389. . Нелишне в этой связи вспомнить и библейский сюжет о грехопадении, завершившийся изгнанием человека из Эдема (по сути — с небес). Здесь роль демиурга, «доделывателя» людей взял на себя Змий.

Древнегреческое изображение Прометея. Обратите внимание на фигуру змеи (Змея?) рядом с Атлантом.

Постепенно культурный герой начинает противопоставляться богам, которые его наказывают. Яркий тому пример — судьба греческого Прометея. Как типичный демиург, Прометей учит людей строить дома, носить одежду, писать, считать и гадать. Часто Прометей рассматривается как создатель людей, или же его сын считается прародителем человечества. После похищения огня у богов Прометея по приказу Зевса приковывают к скале среди гор Кавказа. Похожий сюжет широко распространен и среди самих кавказских народов. Грузинский Амирани, абхазский Абрскил, адыгский Насрен-Жаче — тоже демиурги и дарители огня, вступившие в соперничество с богами и прикованные цепями к горе 28 28 На Северном Кавказе был известен даже целый народ демиургов-богоборцев, которых называли нартами — см. подробней в главе «12 рогов и глаз анта» .

Народы Сибири тоже знакомы с подобным сюжетом, но здесь не было нужды плодить сущности сверх меры — культурный герой прямо называется шаманом. Обычно — первым, или одним из первых, но очень могучим. Так, якутский Ан Аргыл Ойун — первый черный шаман, вступивший в соперничество с творцом вселенной, был сожжен, но из его тела, состоявшего из гадов, уцелела одна лягушка, давшая начало духам черных шаманов. В алтайском мифе о творении мира действуют два брата — Ульгень и Эрлик (вспомним «двоедушие», близнечную природу шамана). Последний создает пресмыкающихся, различных «злых животных», а в последствии, проклятый Ульгенем, проваливается под землю, становясь царем преисподней и первым шаманом. «Согласно бурятской легенде, первый шаман Хара-Гырген вступил в соперничество с самим „Богом“ и даже выиграл его. С тех пор сила его была ограничена… Та же тема варьируется в фольклоре алтайцев… За приведенными осколками древних мифов и недавних легенд можно различить смутные контуры сюжета, в котором речь идет о наказании верховным божеством некоего лица путем его низвержения, лишения силы, сожжения. С этим персонажем связывается (прямо или косвенно) установление шаманской традиции»29 29 А. Сагалаев, И. Октябрьская. Традиционное мировоззрение тюрков Южной Сибири. — Новосибирск, 1990, с. 109–110. .