Гийом Аполлинер - Критика поэтов. Статьи Гийома Аполлинера об искусстве

Большая композиция господина Джорджа Брака кажется мне самым новым художественным достижением этого Салона. Конечно, путь, пройденный художником со времени создания картины Ложбина , исполненной нежности, до его новой композиции, значительный. И, тем не менее, эти картины были написаны с интервалом шесть месяцев.

Не нужно задерживаться на всём, из чего складывается экспрессия этой картины, но должно осознать, что господин Брак реализовал, с неослабевающим усилием, свою волю к построению композиции.

Искусство построения композиции ставит перед художником множество ещё не решённых задач. Господин Брак смело берётся за решение нескольких из них. Это всего лишь бурный этап горделивого восхождения художника, которое в скором времени, несомненно, окажется менее беспокойным.

Большая картина господина Фриеза-Отона, Осенняя работа , принесла самую большую славу Салону в этом году, что приводит меня в большое замешательство.

В течение некоторого времени ощущалось, что господин Фриез изменился. И если кажется, что он восстановил всё своё спокойствие, нет сомнений в том, что этого не произошло бы, если бы не достойные сожаления сделки с совестью.

Усилие здесь ретроградное.

Не разбогатев во время своих творческих поисков, господин Фриез внезапно прервал их, чтобы напыщенно выставить напоказ свои познания в области живописи, все свои познания, а они не все одинаково хорошего качества. Его картина, помимо этого, изобилует несоответствиями. И, тем не менее, художники, настолько одарённые, как господин Фриез, редки.

В его работе мало глубины. Он представляет нам одним произведением живописи огромных размеров множество живописных произведений, неестественно соединённых друг с другом. И это неуравновешенное расположение отдельных фрагментов картины, помимо всего прочего, подчёркивает поверхностный характер композиции.

Без сомнения, господин Фриез находит резоны для такого подхода в намерении никоим образом не раздробить впечатления, производимого картиной, отдельными её фрагментами. Говорили, что он хотел сделать обобщение, чтобы вывести заключение. Но, по необходимости, это художественное достижение, каким бы значительным оно ни было, не становится от этого менее скороспелым, и оно исключает, из-за кропотливости, которой потребовала эта работа, всякий восторг и всякий героизм.

Этюды господина Марке имеют абсолютно все качества, уже отмечавшиеся у этого художника. Талант господина Марке, по моему мнению, больше, чем он сам думает. И в этой скромности есть некоторая доля смущения. Оно заставляет его, некоторым образом, повторяться, из страха впасть в заблуждение.

У господина де Вламинка чувство радости фламандское. Картина для него как ярмарка с гуляньем. Всё у него смеётся. Теперь в нём открыли вкус к экзотическому, приобретённый им, по-видимому, в неких балаганах ярмарочных праздников. Это пикантно.

Де Вламинк недолго блуждал, прежде чем найти свой путь. Богатство его дарований проявлено. Он щедро их расточает. Его любопытство никогда не бывает удовлетворённым. И современная живопись обязана его искренности и его восхищению несколькими новаторскими приёмами, которые она, не медля, стала выгодно использовать, и будущее которых будет вознаграждающим.

Я не нахожу слов, чтобы определить совершенно французское очарование мадмуазель Мари Лорансен. Не имея ни одного мужского несовершенства, она одарена самым большим из возможных количеством женских качеств. Потому что, не правда ли, самая большая ошибка большинства женщин-художниц: они хотят превзойти мужчин, и в этой попытке они теряют свой вкус и свою грацию.

Ничего подобного нет в работах мадмуазель Лорансен. У неё есть понимание глубоких различий, которые существуют между мужчиной и женщиной: это различие изначальное, различие идеальное. Личность мадмуазель Лорансен вибрирует весельем. Рафинированность – это в её компетенции, и в этой области она свободно эволюционирует.

Женщины создали очень много мифов и очень много божеств, которые не относятся к эвгемеризму. Диана на охоте, Аллегория, Артемис , увлажнённые счастливыми слезами, являются нежными выражениями этой склонности женского разума к детскому и сказочному.

Господин Ван Донген брутально демонстрирует свои огромные аппетиты. Он доволен собою в (окружающем его) смятении, и, кажется, он выражает свои политические убеждения. Это не горечь Мультатули, это, скорее, горячность Фердинанда Домела Ньювенхуиса.