Александр Лурье: В ожидании расцвета, или «Апокалипсис – сегодня!»

Приблизительно в этой манере и написана упоминавшаяся мной трилогия Дяченко. Все, казалось бы, замечательно — ощущение времени, характеры, поступки, страсти, психология. «Но Боже мой! Какая скука…» эта ваша Третья сила. Она относится к категории ружей, которые не выстрелят ни в первом, ни во втором, ни в третьем акте и вообще никогда — потому что из той категории палок, что не стреляют ни одного раза в год. Как бы автор не пытался напугать читателя — дальше вышеупоминавшейся Бяки-Закаляки Кусачей его фантазия не движется. И, позвольте, что это за неведомая сверхмогущественная сила, которую три раза подряд самым наглым образом щелкают по носу?! Одним словом, сначала поманят и наобещают, а потом держат и не пущают… Грустная была бы история, если бы не напоминала старый одесский анекдот, когда некий молодой человек по очереди женится на трех сестрах и все они одна за другой через некоторое время после замужества умирают: «Ви, конечно, будете дико смеяться, но Ваша дочка таки снова умерла!» А еще это напоминает сказочку одного баловавшегося беллетристикой графа — про пастушонка, без толку кричавшего «Волки! Волки!». Кстати, этот же граф заметил по поводу своего коллеги-разночинца: «Он пугает, а мне не страшно». Так и на мой взгляд — единственное, что на корню загубила Третья сила, так это три хороших романа…

Но, как популярный лет тридцать тому маэстро, я не оставлял стараний. И был вознагражден. По первости — небольшой, но великолепно написанной повестью «Ритуал». Секрет успеха, на мой взгляд, прост — можно придумывать какой угодно антураж и подробности, закрутить тугой спиралью сюжет, но нельзя — придумать человека, изобрести для него страсти, измыслить психологию. То, что сойдет с нечистых рук самовлюбленного сериальщика, настоящий писатель себе никогда не позволит и не простит. Потому драконы и морское чудо-юдо — не самоцель, а лишь деталь картины, когда на переднем плане, как и в любой большой литературе — человек и история его любви на фоне маленького персонального армагеддончика. Мне скажут, что история любви принцессы и дракона избыточно романтична, но ведь это та самая романтика, которая продолжает двигать колесо истории, когда ломается любой логический привод.

В качестве абсолютной антитезы «Ритуалу» могу привести длиннейший роман некоего А. Легостаева«Наследник Алвисида». Казалось бы, и тут навалом и драконов, и магии, и эротики, да и автор, видать, Вальтер Скотта с Томасом Мэлори почитывал, а все не впрок. Длиннейшая, нуднейшая, безвкуснейшая, претенциознейшая белиберда, классический пример злокачественного словесного поноса. Сомнительную честь анализа этого, с позволения сказать, « сока мозга » предоставляю поклонникам литературной копрофилии. Помнится, г-н Легостаев (или то был г-н Николаев? — вечно их путаю…) повествовал в небезызвестной эпистоле другому классику жанра, В. Васильеву, о том, как имел счастье наблюдать девушку, взахлеб читавшую легостаевскую книгу. Что ж, как говорится, «жаль вас и жалко ваших дам»…

Историей любви является и другой великолепный роман М. и С. Дяченко — «Ведьмин век». Любовь — как единственный компромисс между буйством сил природы и торжеством холодной логики, веком ведьм и владычеством инквизиции. Без этого компромисса невозможна Жизнь. И все равно против любви — все обстоятельства жизни, невольные предательства и осознанное исполнение долга, чувство ответственности и вытекающее из него ощущение собственной глубочайшей вины… « Mea culpa! Mea maxima, grandissima culpa! ». Сможем ли мы сказать нечто большее пред ликом Судии и будет ли этого достаточно? И даже если Он простит нас, сможем ли мы простить сами себя?…

Но безусловным отдохновением для истерзанной читательской души стал «Армагед-дом», безусловно, лучший на сегодняшний день роман у авторского дуэта (тандема?).

И снова — это не повествование о катаклизмах, землетрясениях, дальфинах и глефах . Хотя тема катастрофы периодичной и неотвратимой исполнена мастерски. (Кстати, П. Амнуэль недоуменно заметил: «Что это за такая реальность, в которой периодически происходит Армагеддон, и никто не пытается его предотвратить?!» — «Вы, боюсь, несколько подзабыли постсоветскую реальность…» — ответил Ваш покорный слуга).

Это не рассказ о поиске истины — мучительном, на ощупь, не обязательно удачном и всегда необходимом. Хотя роман — один из немногих в современной российской литературе вообще, в котором описание научной работы и размышления о ней не напоминает, в лучшем случае, В. Сорокина.