Виктор Шкловский - Заметки о прозе Пушкина

Бунт стрелецкий, боярин спасен им, обещает выдать за него дочь. [Мать торопится и выдает ее за боярина]. Ржевская замужем.

1) Стрелец, сын ст<���арого> раскольника, видит Ржевскую в окошко, переодетую горничной девушкой. – Сватает через мамушку-раскольницу – получает отказ.

Полковник стрелецкий имеет большое влияние на своих; Софья хочет его к себе перемануть. – Он рассказывает ей, каким образом узнал он о заговоре.

Софья. О чем же ты был печален? – Об отказе – Я сваха – Но будь же etc. <1830–1834>

Весь этот план по времени предшествует действию написанного Пушкиным отрывка. Ржевская здесь выдана замуж за боярина. Арап Петра Великого не упоминается в этом плане.

Непосредственно к повести примыкает, по моему мнению, другой отрывок плана, датированный предположительно 1834–1835 гг.

«Сын казненного стрельца воспитан вдовою вместе с ее сыном и дочерью; он идет в службу вместо ее сына. При Пруте ему Петр поручает свое письмо.

Приказчик вдовы доносит на своего молодого барина, который лишен имения своего, и отдан в солдаты.

Стрел<���ецкий> сын посещает его семейство – и у Петра выпрашивает прощение молодому.»

Этот план уже прямо примыкает к написанному отрывку. Дальнейший ход повести ясен.

Сюжет о подмененном офицере петровских войск реален и пользовался вниманием в то время. Существует роман Нестора Кукольника «Два Ивана, два Степаныча, два Костылькова».

В этом романе бедняк подменяет богатого соседа и в результате, попав в армию, быстро поднимается по служебной лестнице.

Совершив подвиги, герой открывается Петру. Костылькова прощают.

И у Пушкина и у Кукольника сюжет основан на петровском указе.

«Тех, кои под своим именем вместо себя отдали других в рекруты, простить, буде они принесли в том самовольно повинную, а подставных в чинах и местах оставить каких дослужились» (Кукольник, т. III, стр. 222).

При более внимательном анализе, для которого, вероятно, достаточно просмотреть книги Голикова по истории Петра, можно конечно и уточнить неосуществленный сюжет Пушкина.

Помешала дописать «Арапа Петра Великого» не статья Булгарина.

Существует список эпиграфов, заготовленных Пушкиным для «Арапа». Первый эпиграф:

дает несколько ироническую характеристику настойчивости Петра в сватовстве.

Второй эпиграф:

скорее всего предназначался для главы IV и был заменен эпиграфом из «Руслана и Людмилы», начинающимся словами:

Эпиграф:

мог относиться к главе V.

Два последних эпиграфа особенно любопытны.

Предпоследний эпиграф – это след главы, в которой должно было быть изображено колебание невесты.

Последний эпиграф мог предшествовать главе, в которой любовь Ганнибала сменялась бы жаждой славы.

Вряд ли у Пушкина когда-нибудь был план делать Ржевскую женою Ганнибала. Неудача сватовства арапа была предусмотрена уже в первоначальном плане.

Ржевская, исторически Сара Юрьевна, дочь одного из любимцев Петра I, была замужем за Алексеем Федоровичем Пушкиным. Алексей Федорович был сыном казненного при стрелецком мятеже Федора Матвеевича, т. е. его положение совпадает с положением Валерьяна.

Таким образом, роман должен был изобразить соперничество предков Пушкина.

Пушкин чрезвычайно интересовался делом стрелецкого подполковника Цыклера, который был в заговоре против Петра.

В своей «родословной» Пушкин записывает:

«При Петре I сын его (окольничего Матвея Степановича Пушкина. – В.Ш. ), стольник Федор Матвеевич, уличен был в заговоре противу государя и казнен вместе с Цыклером и Соковниным» <���Родословная Пушкиных и Ганибалов> (Пушкин, т. VI, стр. 377).

«Стрелецкий сын» был, очевидно, сыном одного из казненных, т. е. сыном или Соковнина, или Цыклера, или Пушкина, что всего вероятней, несмотря на измененные имена.