Юрий Штеренберг - Истории, связанные одной жизнью

Однако беззаботная жизнь очень скоро закончилась – Нонна заболела. В чем проявлялась болезнь, я не помню, но ей было нелегко, и мы решили вызвать врача из платной поликлиники. Врач смотрел ее недолго, а потом отозвал меня и сказал, что моя жена беременна. Что-то уж очень быстро развиваются у нас события. Ни кола, ни двора, впереди учеба и государственные экзамены, устройство на работу, а тут роды, маленький ребенок. Поэтому естественной была наша первая реакция – сделать аборт. Нонна даже начала принимать какие-то таблетки. Но мы вспомнили, а может быть, нам напомнили, судьбу Раисы Федоровны, которая не захотела рожать первого ребенка и на всю жизнь осталась бездетной. Значит, скоро наша семья станет полной, и это, наверно, замечательно. Все возвратилось на круги своя, но уже с важным подтекстом ожидания чего-то особого.

Мне не кажется, что тогда время двигалось быстро, но, тем не менее, оно шло. Минули осень и зима. Нонна чувствовала себя неплохо, усердно и добросовестно занималась. В конце зимы случилось ЧП – Нонну с кровотечением срочно забрали в больницу. Врачи набросились на нее: “Это вы хотели избавиться от ребенка”. Но потом увидев, с кем имеют дело, успокоились и, главное, все наладили. Надо было быть максимально осторожной, но что делать – экзамены надо сдавать.

Как нормальная мать, Сарра Наумовна решила в этот ответственный момент быть рядом с дочерью и без промедления взять на руки своего первого внука или внучку. Вместе с ней в Ленинград приехала и ее закадычная подруга, Юлия Дмитриевна Джемарджидзе, для нас тетя Юля. Так получилось, что до десятого июня были сданы все госэкзамены, за исключением одного – акушерства и гинекологии. Вечером 14 июня (обратите внимание на эту дату) мы пошли погулять в Таврический сад, благо от нашего дома до него меньше десяти минут хода. Хорошо помню, что мы, как всегда, остановились около никогда не работавшего фонтана с очень выразительной скульптурной группой “Танцующие дети”. И вдруг Нонна начала проявлять некоторое беспокойство, которое сразу же передалось и мне. Все могло произойти в любой момент. Еще раньше мы решили, что лучше всего ей рожать в больнице Эрисмана, больнице при ее мединституте. Но чтобы попасть туда надо было проехать два моста через Неву, которые ночью разводятся. Мы вернулись домой, и Нонне уже не надо было прислушиваться. Да, схватки начались. Мы решили не рисковать и не ждать утра. Через час или полтора она уже была в родильном отделении больницы Эрисмана.

На следующее утро, сразу же по приходу на работу я звоню в больницу. “Да, она родила.” – “ А кого?” – “А кого бы вы хотели?” Я мчусь в больницу и на подходе к родильному отделению издалека вижу Сарру Наумовну и тетю Юлю. Я поднял шляпу, и они поняли, что у нас родился сын.

А свой последний экзамен Нонна сдавала через несколько дней, прямо не поднимаясь с больничной койки. Экзаменаторов было плохо видно за их улыбками, и они поздравили нового врача с удивительно успешной сдачей экзамена по акушерству и гинекологии.

Еще задолго до описанного события, когда нам с Нонной хотелось поговорить с ним или о нем (нашем будущем ребенке), мы, не сговариваясь, называли его (хотя это могла быть и она) Мишкой. Теперь нам предстояло дать имя ребенку официально. Но тут появилась одна помеха. Мы получили письмо от Инны, в котором она писала, что им с мамой очень хотелось бы, чтобы мальчика назвали Овсеем. Но они понимают, что согласиться на это трудно, и поэтому, может быть, нам понравится какое-нибудь имя, начинающееся на О? Конечно, не Остап, но, может быть, Олег?

Понятно мое желание пойти навстречу маме и отдать дань памяти моему отцу. Но хотелось не очень. Тем более что Нонне ни один из предложенных вариантов не нравился. Я видел, что Сарра Наумовна не дремлет и проводит большую “разъяснительную” работу со своей дочерью. Обстановка немного накалилась, но в ЗАГС идти все равно надо. И мы пошли. Не приняв окончательного решения. Люди в ЗАГСе многоопытные, и когда мы зашли в кабинет к инспектору, то она, посмотрев на нас, рассмеялась и сказала примерно следующее: “Все ясно. Вы придумали такое имя, что у вас самих язык не поворачивается его произнести. А как будет жить с ним ваш сын, особенно в детском возрасте и в нашей замечательной интернациональной обстановке?” Ну, что ж, у меня тоже есть два хороших друга – Миша Туровер и Миша Тилес. А, главное, это то, что имя нашему сыну сразу понравилось и, кажется, нравится и поныне.