Алан Мур - Создавая комиксы

Пройдя первую половину книги, я смог увидеть, какой объем необходим, чтобы сделать полноценную концовку. К примеру, я знал, что мне нужна сильная последняя страница, предваряемая двумя, посвященными последствиям событий и создающими настроение возврата к нормальному состоянию, рефлексии, жизненных уроков. По грубым подсчетам это заняло четыре страницы. Таким образом, страницы с 26-ой по 36-ую были оставлены для финальной схватки между Superman’ом и Mongul’ом, и мне кажется, что это как раз нужный объем.

Используя тот же процесс, что и раньше, я разделил это десятистраничное действо на, надеюсь, интересную цепь более мелких событий о том, как Superman и Mongul избивали друг друга в интерьере форта. Чтобы сделать это, я в большой степени соотнес свою работу с уже известной схемой форта у Dave «Fanboy» Gibbons. Я знал, что Superman сам первый нападет на Mongul’a в оружейной комнате, там, где гигант все ёще пытался победить Wonder Woman. Если бы Mongul ударил Superman’a достаточно сильно, то тот пробил бы потолок и оказался как раз в зоопарке, прямо над оружейной комнатой. Борясь друг с другом уже там, они могли бы оказаться в зале коммуникаций со всеми компьютерными архивами. Если бы они продолжали также молотить друг друга, то провалились бы на нижний этаж и оказались бы перед гигантскими статуями Jor-El’a и Lar’ы, держащими Криптон. Хорошее место для завершения схватки; отражение того мира, где Superman провел первую часть книги. Одновременно с этим мы видим пытающегося помочь Robin’a, который также не знает, что делать с извивающимся организмом, паразитом, доставшися ему от Batman’a. Идет процесс разрушения. Оказываясь рядом с Mongul’ом и Superman’ом в финале схватки, именно он дает тот жизненно важный элемент, чтобы одержать победу над Mongul’ом. Однако это должно произойти естественным путем, и вновь две линии повествования (Robin и паразит, Superman и Mongul) объединяются.

Теперь Mongul сам захвачен паразитом, с помощью которого он хотел победить Superman’a. После трех страниц последующих событий, когда герои отдыхают и общаются после боя, мы видим Batman’a со специальной «криптонской» розой, которая была уничтожена во время битвы. Superman спокойно принимает смерть розы и гибель самого Криптона, и это является четкой эмоциональной точкой, ведущей центральную идею истории к финалу. Последняя страница отражает первую страницу, и мы на секунду погружаемся в ужасные иссушающие сны Mongul’а под влиянием паразитирующих организмов, видим всю безнадежность его положения. Это и есть знак полнейшего поражения Mongul’а и безоговорочного успеха Superman’a.

Прекрасно. Теперь у нас есть история, полностью поделенная на смысловые части — более или менее четко по страницам, секциям и сценам. Также у нас есть понимание, как несопоставимые сначала элементы могут работать на общую цель. Оставшиеся стадии — это абсолютно креативный финальный процесс, чтобы найти верное соединение вербального и визуального повествования. Что касается вербальной стороны, я имею в виду подбор слов и такого языка, который вынес бы читателя с одного уровня восприятия книги на другой, благодаря точному использованию образов.

Искусство работы со словом очень важно, так как неповоротливый, скучный или безжизненный язык рискует отвратить читателя от истории, которую вы пытаетесь рассказать. Прежде всего, вы учитесь, как наилучшим образом использовать слова, чтобы подчеркнуть ваши способности, ваше мышление. К примеру, что отличает интересное предложение от глупого? Это не предмет для разговора…, поскольку хороший писатель может писать о самых приземленных вещах очень увлекательным языком. Есть что-то в построении слов, что придает всей структуре произведения живость, значимость, оказывает мощное воздействие на читателя не самим содержанием слов. Просматривая предложения в работах других авторов, вот на что я хочу обратить ваше внимание. Будь то поэма, роман или комикс, вы можете увидеть определенные образчики, которые соответствуют основным принципам феномена, обсуждавшегося нами ранее. Элемент удивления — наиболее привлекательная вещь в предложении… неожиданное использование слова, удивительное соседство двух интересных концепций. Приведу пример, который я лично очень люблю, хотя большинство людей считают, что это «перебор». Речь идет про штрих в Swamp Thing : об облаках как о кусках окровавленного хлопка, бессмысленных брызгах от ран на запястьях неба. Это было описание заката. И я собирался описать безусловную красоту в очень мрачных, отвратительных и депрессивных тонах. Я нашел соприкосновение двух ощущений стимулирующим и занимательным. Но видимо для большинства людей это вышло за грань самоиронии, отчего и пошли осуждения на мой счет. Тем не менее, я не собираюсь отказываться от подобного приема в своей работе. Создание истории требует тысяч и тысяч маленьких креативных решений, основанных как на теории, так и на интуиции. Иначе говоря, нет тех, кто не ошибается. И если вы сделали ошибку, единственное, что необходимо сделать после — проанализировать её, посмотреть, согласны ли вы со своими критиками, и каков ваш ответ им. Оставляя в стороне тему враждебной реакции, я всё же верю, что принцип удивления в предложении — стоящая вещь, даже если его исполнение оставляет желать лучшего.