Алан Мур: Создавая комиксы

Следующий шаг — интегрировать эти последствия в единую связку, поскольку первую половину книги из 40 страниц мы видели две параллельные истории. Это означает, что я вынужден был отдать большое число страниц фантазиям Superman’а, а также сценам внутри форта с Batman’ом и компанией, приняв жесткое решение, что каждая страница будет посвящена отдельной сцене. Я осознавал, что все эти вещи должны быть в начале книги, где-то на первых 25-ти страницах. Значит, я должен был использовать технику параллельного монтажа, чередовать сцены из двух линий сюжета. Это чередование было хорошо соотнесено по времени с тем, чтобы обе линии повествования достигли точки своего кипения одновременно. Чтобы положить достойное начало своей истории, мне нужно было сделать следующий выбор: я мог начать с прибытия супергероев; либо я мог вывести читателя сразу к концовке без разъяснений о фантазиях Superman’а. Наиболее подходящим казался более интригующий вариант для читателя, и я решил начать со сцены иллюзорного Криптона в больных фантазиях Superman’а. Надеюсь, что произведенный эффект был приблизительно таким: «Что? Где это мы? На Криптоне? Но Криптон взорвался. Это происходит в прошлом? Нет же, вот Kal-El, в том же возрасте, что и сейчас, только выглядит по-другому. На вид он совсем обычный, в очках, у него работа, жена и пара детишек. Да что здесь происходит?» И если первая страница действительно завораживает, далее вам предстоит пройти длинный путь, держа читателя на крючке. Если первая ситуация посвящена воображаемому Криптону, то, переворачивая страницу, мы оказываемся за Полярный кругом в сцене прибытия трех гостей на день рождения Superman’а. Мы становимся свидетелями, надеюсь, естественного и будто бы случайного диалога во время их прибытия в форт. Поскольку я знал, что вторая и третья страницы — соответственно левая и правая на развороте, мне показалось выгодным приберечь большой визуальный сюрприз для четвертой страницы, до тех пор, пока читатель не перевернет третью. Таким образом, третья страница была «тизером», приманкой. Оказавшись в форте, трое героев предстают перед нами в удивлении и ужасе, они смотрят на что-то, чего не видим мы. Надеюсь, что это создало интригу для того, чтобы читатель перевернул страницу и оказался на четвертой. Поскольку сразу после нее располагалась рекламная полоса, то оставалось только дать заголовок истории и придать оставшемуся месту на странице некий вес, обозначить, что вся история как раз и начинается на правильной, четвертой странице. Таким образом, на ней мы видим то, что видят Batman, Robin и Wonder Woman: обмороженный Superman с ужасающей черно-красной субстанцией, сочащейся из его груди. Заинтригованный достаточно таким неожиданным поворотом событий, читатель просматривает рекламный блок с Fig Newtons и Apple Newtons и переходит на пятую страницу, где мы показываем реакцию друзей Superman’а, когда они пытаются выяснить, что же стряслось с их товарищем. Страница завершается изображением лица Superman’а на переднем плане, в то время как Batman, оставаясь позади него, замечает, что тот сейчас находится в своем собственном мире. Далее наши глаза двигаются вверх к шестой странице.

Здесь у нас располагается образ, являющийся отражением предыдущей секции. Снова на переднем плане на нас смотрит Kal-El, но теперь мы на Криптоне в фантазиях Superman’а, буквально «в его внутреннем мире». Так совпадение образов и ирония замечания Batman’a дают смягченный и выразительный переход между двумя сценами, и нам удается не потерять читательское внимание. На шестой станице мы показываем отношения Kal-El’a и его жены с некоторыми дополнительными деталями и используем их диалог с целью больше рассказать читателю о самой ситуации. Страница завершается картинкой их жилища на фоне красиво расцвеченного синим и розовым ночного неба и словами Kal-El’a о том, что завтра он собирается навестить своего отца.

Мы переворачиваем страницу и видим уже другое здание на Криптоне и другое красное, желтое, оранжевое утреннее небо. Очевидно мы всё еще на Криптоне, и, вероятно, это утро следующего дня. Затем на трех страницах мы следим за конфронтацией Kal-El’a и его ожесточенного отца, которая заканчивается на девятой странице тем, что Jor-El разбивает в бессмысленном гневе одно из декоративных стеклянных деревьев и окаменелую, специально сохраненную в стекле, птицу на своей террасе. Последняя картинка здесь — отломившаяся голова птицы со стеклянной гусеницей в клюве. Это символический образ разрыва между отцом и сыном, он косвенным образом связан перекрещивающиеся надписями в этой секции. Это что-то типа голоса свыше из последующей сцены. «На самом деле, это инструмент, чтобы соединить части воедино», — что очень подходит к замечанию Batman’a в его дедуктивном исследовании, в попытке понять, что же случилось с Superman’ом. Также это имеет отношение к образу птичьей головы, разбитой на кусочки, которые теперь нельзя собрать вместе. Так мы оказываемся на десятой странице — это начало четырехстраничной сцены, когда появляется Mongul и вступает в бой с Wonder Woman. Сцена заканчивается словами Mongul’a: «Спасибо. Я думаю, что это и есть ответ на мой вопрос», когда ему удается достать Wonder Woman. На заднем плане мы видим Superman’а, он остается неподвижным, с блуждающим взглядом. На следующей странице мы вновь возвращаемся на Криптон, в госпиталь. На первом плане перед нами мать Supergirl, Allura. На заднем плане, в том же положении в отношении фигур на переднем, что и в предыдущей секции, Kal-El, также попавший в госпиталь. Allura, безнадежно спрашивающая медсестру о состоянии своей дочери, произносит: «Я задала тебе вопрос». Продолжение реализуется в той же форме, методом «обратного кадра» и другими различными техниками, пока мы не достигаем 25-ой страницы, где Superman оживает.