Виталий Чечило - Солдаты последней империи (Записки недисциплинированного офицера)

– Чем вам в тюрьме сидеть, лучше заведуйте бассейном.

Они навели порядок, нагнали строителей, сделали ремонт. Теперь на входе сидел солдат и сверял фамилии посетителей с мифическим списком участников соревнований. Всех непричастных и непонятливых вышибали с применением грубой физической силы. Чеченцы даже не давали себе труда материться. Блядей из военторга запускали только после отбоя, требуя едва ли не санкарту. Благо, чеченцы брезгливы: в воду не войдешь, пока не осмотрит фельдшер и не пройдешь через душ. Осенью нагрянула комиссия и бассейн закрыли за перерасход питьевой воды. Как-будто можно наливать в него воду из очистной станции.

Как-то зашел в «тифозный барак»; лежит один с гепатитом, весь желтый. На столе вместо лекарств – кусок ракетного кабеля СМКПВБ. На оплётке ножом вырезано «Партполитработа». Нам сдался один строитель-грузин.

– Я зарезал одного.

– Как зарезал?

– Ножом.

– А чего к нам пришёл?

– Далеко, домой не дойду, а эти зарежут. Лучше к вам.

Звоню в прокуратуру, те – ни в какую:

– Ты хочешь навесить на меня эту хуйню? Выкинь его с площадки. Ещё раз возьмешь не нашего – приеду с проверкой.

Его еле выбили из камеры, цеплялся руками за решетку. Пробовали прижать дверями. Потом он прятался за баней. Когда выгнали за стрельбище, пошел на звук поезда. Мы ему ещё дали булку хлеба, чтобы не сдох. Вообще, народ был паскудный.

В системе было что-то «энкаведешное». Сначала отбивали почки, затем тащили в санчасть лечить, хлеб давали, воду. Я сейчас удивляюсь, зачем? Теперь бы они мне были на хрен нужны. Тогда мы все: я, прокурор, Язов, Горбачёв пребывали в одной системе и были скованы её цепями.

Я вкусил такую власть, какой в мои годы не было и у Наполеона. Не мог только расстреливать, зато мне не нужно было отчитываться перед Директорией. Попав в такие условия, многие начинали извлекать для себя какую-то пользу и на этом погорели. (Или не погорели.) Я устоял перед искушением, пресытившись властью.

Я был, что называется, дитя системы. Стою у КПП пятнадцать минут, и все это время площадка, как вымерла, только глаза из-за дверей блестят. Голос у меня был звероподобный, достигал котельни на противоположном краю площадки.

– Иди сюда, мудак.

У них и мысли не возникало, что он не мудак, не говоря уже о том, чтобы не идти.

– Давай ремень, и айда в комендатуру, я потом подойду.

Без ремня и военного билета он уже не человек. Я вкусил и понял, что мне это не интересно.

… и наглое. Комсомольские работники отличались особым «шаровством». Чем занимался секретарь комсомольской организации? Устраивать пикники, как в других местах, им не доверяли, у нас их устраивали прапорщики. Раз доверили им поставить памятник «Боевой путь части». Солдата в каске сразу окрестили Иваном Ивановичем. Его дебильная морда поразительно напоминала предыдущего командира полка, Рокотова Ивана Ивановича. Откуда-то притащили и пушку «сорокапятку». С этого и началось. Каждую ночь её стаскивали с пьедестала, и солдаты-«первогодки» катали на ней «дембелей» по плацу. Писали на стволе «ДМБ-85» и «Вася – член». Когда пушку в очередной раз утром обнаружили у столовой, я поставил задачу прапорщику:

– Товарищ прапорщик, идите сюда. Почему пушка стоит возле столовой? Если ещё раз будут кататься на пушке – уволю к ёбаной матери!

Легко сказать «обездвижить пушку», но как? Забетонировать – пропадет вся красота. Заварить колёса, – так они МАЗы заводят с толчка. Взвод ставит машину под уклон и толкает. Также заводили и трактора, думаю, что могли бы и танки… Вы никогда не догадаетесь, какое решение было найдено. Простое до гениальности – пушку покрасили серебрянкой, чтобы солдаты на неё не садились.

Замполит полка Дьячков не выговаривал букву «л» и вместо неё произносил «в»: «вампочка-кивоватка». Его идиотизм выражался ещё и в том, что он учился в ВПА им.Ленина заочно. Там пять лет изучали марксизм-ленинизм. Мой замполит Борис Лопаткин – «Бен» – чем-то напоминал фельдкурата Отто Каца. Во время службы «полевой обедни» ставил пластинку «Малая Земля», размером напоминавшую диск культиватора – 45 минут каждая сторона. Солдаты сладко спали под мерный шум. Когда его заставляли «читать проповедь» – устраивать политзанятия, он не утруждал себя конспектом – читал прямо из журнала «Коммунист Вооруженных Сил». Солдата, додумавшегося спросить, сколько немецких дивизий насчитывалось на Восточном фронте, лупил указкой по голове. Форму презирал, рубашку не стирал, обувь не чистил, погоны на плечах загибались крылышками. Однажды замполит части застал его пьяного, спавшим на кровати в каптёрке.