Андре Кастело - Жозефина. Книга первая. Виконтесса, гражданка, генеральша

На следующий день по приезде г-жа де Реноден везет племянницу по лавкам, чтобы пополнить ее приданое. Девушка, видимо, привезла с Мартиники не Бог весть что, поскольку тетка — конечно, за счет маркиза — расходует на нее 20 872 ливра. Это безвозвратный аванс. Оглашение наспех делается в Париже, в церкви Сен-Сюльпис, к приходу которой относится улица Тевно, и в Нуази-ле-Гран, где живет г-жа де Реноден и состоится бракосочетание. Архиепископ Парижский разрешает сократить срок от оглашения до свадьбы — так не терпится обитателям улицы Тевно покончить с лагерем, в который превратился их особняк. Отец Розы вновь заболевает и не выходит из комнаты. Поэтому 10-го «в помещении, занимаемом г-ном де Ла Пажри у г-жи де Реноден», появляется нотариус мэтр Трюта. По обычаю, приглашенные, пришедшие почтить новобрачных и «подписать их контракт», присутствуют при оглашении его. Эти приглашенные не ахти какие важные особы. Среди них старший брат Александра, также без всякого на то права носящий титул маркиза; один из дядей контр-адмирал граф де Рош-Барито, чей сын Клод по примеру двоюродных братьев самовольно именует себя графом де Богарне; наконец, интендант морского ведомства Мишель Бегон, побочный дядя жениха. Все они — со стороны Богарне. Ни одного из тех звучных титулов, которые благоухают старой Францией и которые можно видеть под столькими брачными контрактами тех лет! Со стороны Розы тоже никаких блистательных имен. Подписи принадлежат всего-навсего некоему Таше, приору Сент-Гобюрж и капеллану герцога де Пентьевра [24] Пентьевр, Луи де Бурбон, герцог де (1725–1793) — французский адмирал, вельможа-филантроп. , и двум барышням Секуи, без сомнения, подругам г-жи де Реноден.

Александр женится, имея 40 000 ливров ренты материнского и вдобавок еще неразделенного наследства. Эту ренту дают крупные поместья на Сан-Доминго [25] Сан-Доминго — другое название острова Гаити. , оцениваемые в 800 000 ливров.

А вот будущая императрица приносит мужу лишь свое приданое, «авансированное» г-жой де Реноден, да 5000 ливров ренты, которую г-н де Ла Пажри обязуется выплатить дочери… когда сможет! Г-жа де Реноден, ее тетка, выказывает себя более щедрой, подарив племяннице — как всегда, за деньги маркиза — свой целиком обставленный дом в Нуази, который, как она утверждает, приобретен на выручку от «продажи бриллиантов» — эвфемизм, которым она жеманно маскирует великодушие своего любовника. Разумеется, она оставляет за собой право пользоваться этим домом. Наконец, за счет собственных на этот раз средств тетка переводит на новобрачную долговое обязательство маркиза де Сен-Леже — 120 000 ливров, проценты по которым она опять-таки оставляет за собой.

Короче, Роза получает одни «надежды».

13 декабря г-н де Ла Пажри, все еще больной и прикованный к постели, остается на улице Тевно и не присутствует при венчании, происходящем в церкви Нуази-ле-Гран. Его заменяет приор Сент-Гобюрж. В церковно-приходской книге мы находим имена присутствовавших при подписании контракта, затем фамилии наставника Патриколя и нескольких друзей и дальних родственников. Некий Нуэль де Виламблеп в свой черед оставляет в книге собственноручный росчерк, что принесет ему при Империи титул графа и должность префекта.

Дом в Нуази не готов служить зимним пристанищем — Фредерик Массон [26] Массон, Фредерик (1847–1923) — французский историк, специализировавшийся на истории Наполеона и его семьи. вообще считает его дачей, и «высокородная и могущественная дама Мари Жозефа Роза де Таше де Да Пажри» в обществе «высокородного и могущественного сеньера мессира Александра Франсуа Мари виконта де Богарне, капитана Саарского полка», ее супруга, поселяются у маркиза на улице Тевно.

Будущая Жозефина ослеплена своим обольстительным мужем, его стройностью, элегантностью и даже тем цинизмом хорошего тона, который так ценился во времена Марии Антуанетты. К тому же он открыл ей, что такое любовь, и подарил первые драгоценности: часы, пару браслетов и серьги. Она держит их при себе в кармане и с наслаждением гладит, когда не носит. Она влюблена, но он ничуть не покорен ею. Да и мог ли этот денди быть покорен шестнадцатилетней девочкой, приехавшей с берегов Карибского моря из деревни с крытыми соломой хижинами? У новой г-жи де Богарне нет светской обходительности, еще меньше она искушена в беседе и выказывает себя такой далекой от идеала современной женщины, женщины XVIII века, которая вся — изящество, обаяние и особенно ум, которая должна обладать острым чувством смешного и уметь быть насмешливой, а подчас и наглой. То, чем Жозефина будет с такой силой притягивать мужские вожделения, ее несравненная грация, ласкающий взгляд, привезенная из тропиков томность — пока еще только в зародыше. Даже ее тело, предмет восторга стольких мужчин, расцветет лишь позднее.