Артем Боровик: Спрятанная война

- Потому что, - ответил Ушаков, - мафия проникла всюду. Она сидит даже в этой к-комнате.

Где-то за горой несколько раз кашлянула безоткатка. Д. нервным движением руки схватил со стола кубик сахара.

Бросив его в рот, несколько раз звучно хрустнул.

- Это какая же мафия? - спросил он. - Поясни-ка!

- А т-такая! - огрызнулся комбат, вскакивая с койки.

И тут он сбивчиво, заикаясь, рассказал про афганские КамАЗы, которые ходили в Панджшер в сопровождении БТР № 209 и БМП без номера, место постоянной дислокации которых - КП подполковника А.

- В Панджшер, к Ахмад Шаху, - хрипло выкрикивал комбат, - ма-машины шли доверху загруженные, обратно же возвращались п-порожняком. А один КамАЗ А, пустил на б-бакшиш <����Взятка (одно из значений).> старшему начальнику...

- Товарищ подполковник, - Д. оборвал Ушакова, бешено вращая глазами, вы только что всем нам нанесли оскорбление! Ваши обвинения бездоказательны! А потому, товарищ подполковник, немедленно выдь отсюда! Немедленно! Ты меня понял?!

- П-п-понял... - Ушаков махнул рукой, схватил "Юность" и вышел из комнаты, хлопнув дверью.

В комнате вновь установилась густая тишина. Подполковник Ляшенко курил сигарету за сигаретой. Д. зачем-то .развязал шнурок на ботинке, а потом опять завязал.

Ан...енко потянулся, хрустнув лопатками.

- Знаете, - сказала мне, нарушив молчание, женщина, - а наш комбатушка контуженный. И в психушке не раз сидел. Нервы у него сдали. Но мы ведь об этом никому не расскажем, правда ведь?

Она нежно улыбнулась, чуть опустив ресницы на глаза.

- Одно слово - псих! - мрачно, почти про себя сказал .Ан...енко. Подполковника А, обвиняет в грабежах, меня - в расстреле мирных... Псих. Ладно, хватит о нем - много ему чести... Я вот только что из Термеза вернулся. Ездил смотреть, что там за городок ждет дивизию. Заодно с братом повидался.

Д. стучал пальцами по табурету.

Ан...енко нагнулся и достал из сумки батон колбасы, виски, несколько бутылок пива и копченую рыбу.

- В термезских озерах, - он едва улыбнулся уголком рта, - чудесные лещи. Вот пересечем границу, приглашу вас на рыбалку.

- Благодарю, - сказал я, - Понимаете, - Ан...енко принялся разрезать рыбину на несколько равных кусков, - такие психи, как этот комбат, пытаются теперь из меня сделать козла отпущения, эдакого советского лейтенанта Колли. А какой Колли преступник?!

На войне либо ты убиваешь, либо - тебя. Другого не дано...

Ан...енко налил в кружки пиво. Сдул со своей пену. Д. посмотрел сквозь рыбью чешуйку на электрическую лампочку.

- Красота! - улыбнулся он.

- Вот Ушаков, - продолжал после недолгой паузы Ан...енко, - во время последней операции не бил по кишлакам. А это преступление. Потому что на его участке "духи" смогут в любой момент без риска для себя открыть огонь по нашим колоннам.

Он осушил кружку до дна. Стряхнул желтые капельки с усов.

Алые женские ногти впивались в жирное рыбье мясо.

- А что мне было делать, - спросил сам себя Ан...енко, - когда все они из кишлака начали спускаться вниз к нашей заставе? Откуда я знал, кто там прячется под чадрой?! Ведь то запросто могли быть переодевшиеся в женское платье "духи". Они подошли бы вплотную к заставе и всех наших перестреляли, выбили бы всех до единого. Солдатики и пискнуть бы не успели. Так что я вынужден был открыть огонь. Правда, сначала я все-таки дал очередь поверх голов. Но они продолжали спускаться. У меня не оставалось выбора... Между прочим, приказ был - стрелять. И я выполнял приказ. А комбат Ушаков - нет! Если "духи" укроются в зоне ответственности его батальона и начнут лупить по нашему арьергарду, виноват будет Ушаков, и никто больше! Он совершил преступление: тут не может быть никаких сомнений.

Я внимательно посмотрел в глаза Ан...енко. Он был надежно прикрыт непроницаемой броней благих намерений.

- Вот скажите, - Ан...енко встретил мой взгляд, чуть прищурив глаза, что важнее для советского командира: уничтожить "духов" и вместе с ними немного мирных, но при этом спасти своих солдат, или же проявить пассивность и допустить уничтожение нашей, советской заставы? Думаю, любой офицер в здравом уме изберет первый вариант. А потом - разве они пощадили Юрасова? За него надо было отомстить. Ладно... Святых больше нет и, по всей видимости, уже не будет. Выпьем за все хорошее.

Бывает лак, на котором не остается царапин - хоть гвоздем скреби. Похоже, Ан...енко был покрыт таким лаком.

- Ой, мальчишки! - вдруг воскликнула женщина, и легкая печаль тронула ее улыбку. - А что же вы будете делать, когда кончится война? Что вы будете делать, когда вернетесь? Что вы, мои любимые, будете делать без войны? Без Афганистана? Бедные вы мои, бедные...