Марк Мирский: Главный хирург Н. Н. Бурденко

В полевых госпиталях, в медсанбатах и медико-санитарных ротах очередные политинформации были посвящены жизни и творчеству Бурденко. К нему потянулся нескончаемый поток поздравительных писем — от бойцов Красной Армии, от фронтовых врачей, военных фельдшеров, медицинских сестер, санитаров.

Награждение Николая Ниловича Бурденко было для всех большим праздником. Оно было признанием побед нашей науки, мобилизованной на борьбу с фашизмом, побед нашей медицины, проверенной опытом Отечественной войны и закалившейся в горниле боевых сражений. Оно явилось и признанием героизма советских военных медиков, самоотверженно выполнявших свой патриотический долг плечом к плечу с артиллеристами, танкистами, пехотинцами, летчиками Красной Армии.

…Как же Николай Нилович Бурденко стал выдающимся ученым, прославленным хирургом, одним из руководителей самой передовой в мире советской военно-медицинской службы?..

БОЕВОЕ КРЕЩЕНИЕ

…Эшелон назывался воинским. Длинный состав из солдатских теплушек замыкали два зеленых классных вагона: в одном ехали царские офицеры, а в другом — отряд Красного Креста^ из Юрьевского университета.

Был апрель 1904 г., уже несколько месяцев шла русско-японская война. Хотя эшелон направлялся на поля сражений, двигался он очень медленно. Длинные руки семафоров то и дело задерживали его на станциях, полустанках и разъездах.

Многие врачи и фельдшеры из отряда Красного Креста проводили время вместе с царскими офицерами — играли в винт и в преферанс, рассказывали анекдоты, на станциях посылали денщиков за ликером и водкой.

Помощник врача Николай Бурденко держался от них в стороне. Он взял с собой несколько книг своего любимого Пирогова и, сидя у окна, читал их как самые увлекательные романы. А когда уставал, забирался к себе на верхнюю полку и подолгу смотрел в окно, провожая взглядом голые поля, убогие деревни, просыпающиеся после зимней спячки рощи и леса.

Эшелон шел по Самаро-Златоустовской дороге. Проехали Пензу, потом Нижний Ломов. Здесь где-то совсем близко осталась родная Каменка — деревня, в которой 22 мая (3 июня) 1876 г. родился Николай Бурденко.

Он был внуком крепостного крестьянина, сыном сельского писаря. Что могло ждать его в будущем в условиях царской России? Тот же тяжелый подневольный труд, ярмо которого испокон веку

влачили его односельчане, нищета, бесправие, полуголодное существование…

Мальчику выбрали «духовную карьеру», которая могла бы обеспечить ему сытую и спокойную жизнь. Однако годы учения — сначала в духовном училище, а потом в Пензенской духовной семинарии — убедили его в нелепости и вредности религии. Тайком от «святых отцов» Николай прочитал сочинения Белинского и Писарева, Чернышевского и Добролюбова, Дарвина и Сеченова. Идеи этих прогрессивных мыслителей — писателей, философов и ученых — глубоко захватили и увлекли юношу. В нем пробудился страстный интерес к естествознанию, а потом и к медицине.

…Долгая-долгая дорога. Позади уже остались Уральские горы. Стальные полоски рельсов бежали все вперед и вперед. За окном бесконечной чередой тянулись приуральские степи, перелески и луга. А еще через пару дней началась Сибирь. Теперь по сторонам железной дороги стояла сплошная стена тайги, высились огромные сосны и могучие кедры.

Станция Тайга. Отсюда рукой подать до губернского города Томска. В 1897 г. Николай стал студентом медицинского факультета Томского университета. На долю юноши выпала нелегкая судьба. Что бы вовремя внести плату за обучение в университете и хоть как-то прокормиться (ни о каких стипендиях тогда не было и речи), он давал уроки, был репетитором, брался за любую работу, порой даже за тяжелый физический труд. За учебники часто приходилось садиться ночью, после работы. А утром — лекции, занятия на кафедрах и в лабораториях.

Он занимался упорно, самозабвенно. Но когда в университете вспыхнули студенческие волнения — молодежь протестовала против гнета царского самодержавия, — Бурденко не остался в стороне. За это его исключили из Томского университета.

Невольные «каникулы» он использовал для работы — был фельдшером на строительстве Сибирской железной дороги, работал в таежной колонии для больных детей, служил в больнице в Нижнеудинске.

Заступничество знакомых профессоров помогло вернуться в университет. Учился Николай жадно, не пропуская ни одной интересной лекции. Его страстью была анатомия. Часами просиживал Бурденко в анатомическом театре — вскрывал трупы, препарировал, изучал расположение органов, мельчайших кровеносных сосудов. Кропотливо и упорно постигал он сложное строение человеческого организма.