Владимир Печерин: Замогильные записки

Оправдательные документы.

«Это был уголок, полный цветов и зелени, где монах мог прогуливаться с сухими ногами в сырые дни и освежать свой газон проточной, водой в засушливые, вдыхать со своей прекрасной террасы аромат апельсинных деревьев, купы которых радовали его взор роскошной массой цветов и плодов; мог созерцать в абсолютном покое пейзаж одновременно суровый и изящный, меланхолический и грандиозный; мог, наконец, культивировать ради зрительных наслаждений — редкие и драгоценные цветы, срывать для утомления жажды самые лакомые плоды, слушать нежный рокот моря, наслаждаться роскошью летних ночей под прекрасным небом и поклоняться вечности в прекраснейшем храме, который когда-либо открывался человеку в недрах природы. Такими представились мне сразу неизреченные радости картезианцев, такими я и обещала их себе, поселившись в одной из этих келий, которые казались созданными, чтобы удовлетворять прихотливые капризы воображенья и мечты избранной фаланги поэтов и артистов(«Зима на о. Майорке». Ж. Занд).

«Душа моя трепетала в горделивом энтузиазме, самые веселые и поэтические мысли толпились в моем мозгу в то время, как грудь мою распирало чувство мощной веры. Все предметы, на которые падал мой взгляд, казались мне необычайно прекрасными. Золотые полоски дарохранительницы сверкали, словно небесный свет осиял святое святых. Цветные стекла, пронизанные солнцем, отражались на плитах, образуя между колоннами обширные мозаики из алмазов и драгоценных камней. Мраморные ангелы, казалось изнуренные жарой, склоняли лбы и, как прекрасные птицы, готовились спрятать под крыло свои прекрасные головы, утомленные тяжестью карнизов. Равномерный и таинственный стук часов походил на мощные движенья груди, охваченной любовью, а бело-матовое пламя неугасаемой лампады перед алтарем, споря с дневным светом — было для меня эмблемой разума, прикованного к земле и беспрестанно стремящегося слиться с небесным разумом». («Спиридион». Ж. Занд).

Средневековый монастырь, расположенный на юге Франции, в пустынной и горной местности; в XIX в. жившие здесь монахи (картезианцы) — занялись выделкой широко распространенного ликера, продажа которого приносила им миллионные доходы.

Ликер Шартрез.

Бедные картезианцы.

Подделка под Шартрез.

Мы бедные картезианцы.

Клянясь, хотя и немножко поздно, что в другой раз меня уже не проведут.

Я заключил свой окончательный договор с дьяволом, и дьявол — это мысль.

Общность жен.

Оставь в покое женщин и изучай математику. (Из «Исповеди» Ж.-Ж. Руссо).

Остановка за малым.

Аббат Манвис, редемпторисг, будет читать доклады по философии, в монастыре св. Павла.

Философские доклады.

Де-Лигвори Альфонс (1696–1787) — итальянский священник из аристократической фамилии, основатель ордена редемптористов (орден основан им в 1732 г.), поставившего своей задачей пропаганду католицизма среди низших слоев населения; в 1839 г. папа Григорий XVI объявил Л. святым, а в 1871 г. Пий IX провозгласил его учителем церкви, в чем, в виду совершенно незначительных отличий учения Л. от учения иезуитов, последние видели признание своих догматов морали и религии.

См. выше: «Легенда о монахе и бесе».

Алтарь твой, господь добродетели!

Не смотри на него! это — сумасшедший.

Буржуа-консерватор.

Граф Толстой Дмитрий Андреевич (1823–1889) — с 1866 по 1880 г. — министр народного просвещения, затем министр внутренних дел и шеф жандармов; ярый и последовательный реакционер, Толстой видел одно из средств борьбы с революционным движением в отуплении учащейся молодежи путем усиленного преподавания в гимназиях мертвых (латинского и греческого) языков и ослаблении преподавания предметов, связанных с потребностями реальной жизни (математики, естественных наук и т. д.); в этом духе он и провел в 1871 г. реформу среднего образования, вызвавшую общее недовольство среди либерально-буржуазных элементов русского общества. Печерин, сам классик и профессор греческой словесности, в своих частных письмах резко и решительно высказывался против политики Толстого.