Марина Чечнева - Небо остается нашим

Евдокия Яковлевна имела огромный жизненный опыт. Дочь бедняка, она рано познала нужду и горе. Уже в детстве Дуся отличалась удивительно сильным для ребенка характером. Ей, одиннадцатилетней девочке, доверяли партизаны, поручая некоторые задания. Отец, опасаясь репрессий, ругал дочку. Но Дуся не отступала от своего. Нашелся предатель, который донес петлюровцам на ребенка. Однажды бандиты ворвались в дом ее родителей, учинили погром, а девочку увезли с собой. На допросе ее избили, пытаясь выяснить, что она знает о партизанах. Дуся молчала.

Через две недели партизанам удалось освободить свою юную помощницу. Дуся вернулась домой. Родители запретили ей общаться с партизанами. Однако девочка не послушалась и на этот раз. Вскоре она помогла выследить и разгромить банду.

В 1920 году Дуся навсегда покинула родительский дом и стала воспитанницей пограничного отряда. Здесь она вступила в комсомол, затем в партию, отсюда уехала в Киев на юридические курсы. Закончив их, стала работать судьей в Каменец-Подольске, где ее несколько лет подряд избирали членом бюро окружного комитета партии.

С этого времени Евдокия Яковлевна постоянно находилась в самой гуще жизни. В 1932 году она - на военной службе в кавалерии. Затем получает направление на учебу в Военно-политическую академию имени В. И. Ленина, с отличием заканчивает ее и становится преподавателем военного училища связи в Ленинграде. Начало войны застало ее в адъюнктуре академии. Партия послала коммунистку Рачкевич комиссаром формирования женской авиационной части. Затем она стала комиссаром полка ночных бомбардировщиков.

С первых дней работы в полку Евдокия Яковлевна стремилась внести в наш коллектив атмосферу сердечности и настоящей дружбы. И это ей удалось.

Вскоре нас распределили по экипажам. Вместе со штурманом Ольгой Клюевой я попала в эскадрилью бывшей летчицы Гражданского флота Серафимы Амосовой. В Амосовой все дышало благородством. Уже с первого знакомства в ней угадывалась большая внутренняя сила. Немногословная, выдержанная, Амосова никогда не повышала голоса, не раздражалась, работала без спешки. Красивые серые глаза ее были всегда спокойны и внимательны, [45] но иногда взгляд их становился холодным, острым. Только глаза и выдавали ее настроение, а сама она по-прежнему оставалась выдержанной, рассудительной. И все же мы, ее подчиненные, хорошо знали: провинишься - пощады от командира не жди.

Комиссаром эскадрильи была Ксения Карпунина, дочь потомственного пролетария. Отец ее сражался в дивизии Щорса и погиб на фронте, когда Ксения только начинала ходить. Поэтому жизнь рано преподала ей свои суровые уроки. К тому времени, когда она пришла к нам, Карпунина имела уже, несмотря на молодость, большой жизненный опыт и солидный стаж комсомольской и партийной работы.

* * *

Итак, полк сформирован. Снова началась напряженная учеба. Мы учились летать в лучах прожекторов, осваивали искусство противозенитного маневра, бомбежку с низких высот.

Наш полк получил на вооружение маленькие, скромные самолеты У-2, знакомые многим летчицам по аэроклубам. Этот самолет был создан замечательным советским авиаконструктором Н. Н. Поликарповым еще в 1927 году и вступил в эксплуатацию в 1928 году. За время, минувшее с тех пор, советская авиационная промышленность выпустила много разнообразных типов самолетов всевозможного назначения, совершенствовавшихся из года в год. А У-2 продолжал свою службу, завоевывая все большую популярность. Он был предназначен для учебных полетов в аэроклубах, но нашел широкое применение в народном хозяйстве, а в годы войны был санитарным, связным и боевым самолетом - легким ночным бомбардировщиком. Скорость У-2 имел небольшую, грузоподъемность незначительную. Но зато отличался простотой управления и, самое главное, не требовал для взлета и посадки площадки больших размеров.

В военное время под плоскостями и фюзеляжем самолета делалось шесть-восемь бомбодержателей, а тросы от замков проводили в кабины летчика и штурмана. Прицел для бомбометания был еще проще - на правом борту кабины штурмана устанавливались два металлических стержня, покрытые светящимся составом, а в правой плоскости располагалось окошечко для просмотра земли во [46] время прицеливания. Однако небольшая скорость, отсутствие брони, низкий потолок полета позволяли использовать самолет лишь ночью.

Как только не называли этого труженика войны: летчики полков У-2 - королем воздуха, пехота - старшиной фронта, партизаны - огородником или кукурузником, а гитлеровцы боялись У-2 не меньше других самолетов, хотя и называли его «русфанер».