Валентин Иванов - Златая цепь времен

Не ощущая биологически-непрерывную связь поколений, я постигаю ее через национальные эмоции и через разум. Она служит опорой моему личному, ко многому обязывающему достоинству человека, как части нации и ее сегодняшнему воплощению.

Если бы удалось посетить русский город, пусть не такой древний, хотя бы XVI века. Но подлинный, не бутафорский: я ведь не собираюсь надеть платье старинного покроя. И мне хотелось бы хоть знать, что там-то и там-то есть кусок нетронутой русской природы с бортями дикого меда, с бобровыми гонами — эти обычнейшие угодья входили в опись рядового владения всего десять-двенадцать поколений тому назад. Деды не позаботились о нас. Нам пора подумать о внуках, да и возможностей у нас куда больше, чем у дедов.

По-моему, вопрос о Национальных парках и доходах от них не оторвешь от предыдущего. Доход от парка, как от хозрасчетной единицы? Если думать об активном сальдо на балансе, то придется забыть о патриотизме.

Конечно, если устроить Национальные парки общедоступно, оборудовать их благами пребывания на высшем уровне жизни, то, как златобокий карась в сеть, в них густо пойдет, кроме своих, и твердовалютный клиент. Вместо Национального парка получится комбинация дендрария с зоопарком при отелях, барах, ресторанах.

Я видел в Пицунде интуристов, приезжающих в построенные для них десятиэтажные коробки, которые уродуют реликтовую рощу. Дело валютное, всем понятное. Но при чем тут патриотизм? Это балансовый рубль.

Тот же балансовый рубль определил и новопицундскую архитектуру: попроще, подешевле, чтобы напихать как можно больше туристов. Во имя балансового рубля (а может быть, и по неспособности) архитекторы забыли основное положение своего ремесла — уметь вписаться в местность, так же как возводившие эти предприятия инженеры забыли свое основное — оценку грунтов.

Что же касается узконаучного значения Национальных парков, то оно, вероятно, будет от десятилетия к десятилетию нарастать в геометрической прогрессии.

Где можно создавать Национальные парки? Россия обширна, многолика, нераздельна. На севере есть река Вага, приток Северной Двины. Где-то на стыке с Украиной нужно дать воскреснуть степи. В Западной Сибири — кусок березовой лесостепи с озерами Черное и Щучье в Курганской области, верховья Волги. Глаза разбегаются.

Я недостаточно знаю географию. Мне легче сказать о принципиальной характеристике пригодных мест.

Не следует стремиться к доступности. По прошествии скольких-то лет путей подъезда возникнет больше, чем нужно, и территории заповедников и парков придется все тщательней охранять от самых неожиданных покушений.

Обилие вначале флоры и фауны не существенно. Нужно лишь, чтоб на отводимых территориях существовали образцы, родоначальники. Как только мы оставим природу в покое, былое восстановится само в прежнем виде .

Время необратимо для людей. Деревья же, травы, животные в этом смысле имеют над нами преимущество. Их история не слагается из событий, подобных людским, и для них время может пойти вспять. Поясню: нельзя с научной точностью указать, какие изменения произошли в поведении, быте животных в результате их подавления человеком хотя бы за последнее тысячелетие. Но потомки нынешних животных очень быстро станут точно такими же, какими были их предки времен, скажем, становления Киевской Руси. О мире растений не приходится и говорить.

Флоре и фауне нужно дать свободу. Поэтому под Национальный парк следовало бы отвести как можно большую территорию. Легче всего — так называемые неудобные земли, которых у нас предостаточно. Кстати сказать, их площадь в Европейской части РСФСР увеличилась в нашем столетии на несколько миллионов гектаров.

Включать в границы парков и заповедников исторические места нельзя, ибо недопустимо препятствовать массовому посещению памятников истории и культуры. Места исторические должны быть заповедными в совершенно ином смысле, чем Национальные парки.

Опыт говорит, что малые по площади заповедники природы искусственны. Они выполняют, в лучшем случае, ограниченные задачи питомников, опытных станций, так как на территориях 20 — 50 квадратных километров не только фауна, но даже и флора неизбежно угнетается человеком. Каждый Национальный парк должен получить не менее 1000 квадратных километров, то есть 100 тысяч гектаров.

Что же касается дохода государства , то его, этот доход, мы обязаны считать не по бухгалтерским балансам.