Алексей Овчинников - Главный детский доктор. Г. Н. Сперанскому посвящается…

Георгий Несторович отдыхает после завтрака

Георгий Несторович очень любил отдыхать на Рижском взморье и всегда бывал там в весёлом настроении и хорошем расположении духа

Рижское взморье. Георгий Несторович, Серёжа Филатов и Адриан на нашей веранде рассказывают анекдоты

Георгий Несторович тяжело пережил смерть Елизаветы Петровны. Он стал молчаливым, похудел и осунулся. Он продолжал работать, но теперь ему не с кем стало поделиться своими служебными новостями и переживаниями. Среди его друзей осталось лишь несколько человек, с которыми он охотно разговаривал и подолгу засиживался за вечерним чаем. Среди них я могу в первую очередь назвать нашего соседа по даче академика Н. В. Коновалова и ближайшую помощницу деда по кафедре педиатрии ЦИУ профессора С. Г. Звягинцеву.

Николай Васильевич Коновалов был умнейшим, но довольно суровым человеком. Дед относился к нему очень тепло и, как мне кажется, немного по-отцовски. Может быть, Николай Васильевич напоминал ему погибшего старшего сына, так как он был приблизительно того же возраста. Субботними вечерами, приехав на дачу, дед отправлялся к Коноваловым пить чай и нередко засиживался у них допоздна. И Николай Васильевич очень уважал деда, охотно делился с ним своими проблемами и в разговоре с дедом оттаивал, начинал шутить и улыбаться. Дед сильно переживал болезнь Николая Васильевича и его раннюю кончину.

С Софьей Георгиевной Звягинцевой и её мужем, детским хирургом Алексеем Евгеньевичем, у деда были особые отношения. Летом Звягинцевы часто жили у нас на даче в маленьком домике, построенном дедом для моей матери. Дед их очень любил и всегда находился в хорошем настроении в их присутствии. Когда они приезжали на воскресенье, дед водил их в экскурсию по саду, показывая плоды своего труда: свои любимые яблони, редкие деревья и кустарники, скульптуры, которые он делал в саду из коряг, корней и древесных наростов. После смерти бабушки он нередко заезжал к ним, возвращаясь с работы, и оставался пить чай с вареньем, обсуждая проблемы клиники и института. Думаю, что общение со Звягинцевыми и тепло их любви и дружбы помогли деду менее болезненно пережить смерть жены, с которой он прожил почти 60 лет и которая умерла на 11 лет раньше него.

Всегда был открыт для Георгия Несторовича гостеприимный дом Анны Алексеевны и Петра Леонидовича Капиц, куда он любил приезжать после работы. Как я уже писал, А. А. Капица, урожденная Крылова, была двоюродной племянницей Елизаветы Петровны Сперанской. Думаю, что Анна Алексеевна, очень любившая свою тётю, напоминала ему покойную Елизавету Петровну, а с Петром Леонидовичем они обсуждали текущие события и рассказывали друг другу анекдоты, которые Капица знал во множестве. Ещё один человек в окружении деда, которого он любил и уважал, была Лидия Александровна Преображенская, сельский врач, всю свою жизнь проработавшая в Деденевской больнице недалеко от нашей дачи. Вместе со своим мужем, учителем местной школы, она была лучшим представителем сельской интеллигенции, умным, мягким и отзывчивым человеком. Дед советовался с ней по многим медицинским и жизненным вопросам и часто обращался к ней, когда у него наступал период депрессии. После общения с Лидией Александровной к нему всегда возвращалось хорошее настроение. К сожалению, и Николай Васильевич, и Лидия Александровна скончались раньше деда, и он остался без этих близких ему и любимых людей.

Вообще в конце своей долгой жизни, пережив и похоронив любимую жену и почти всех своих друзей и ровесников, дед, как мне кажется, чувствовал себя очень одиноким, несмотря на наличие детей и внуков. Иногда он говорил, что из его поколения уже никого не осталось и что его жизнь слишком затянулась.

В 1962 году в возрасте 89 лет дед решил уйти на пенсию. Кафедрой педиатрии после ухода Сперанского стала заведовать его ученица и сотрудница Р. Л. Гамбург, а с 1965 года – М. П. Матвеев. Но он продолжал участвовать в работе кафедры и института, возглавив в ЦИУ проблемную комиссию по охране здоровья матери и ребёнка. Георгий Несторович еженедельно приезжал в больницу имени Дзержинского на пятничную клиническую конференцию, где заслушивались научные доклады и разбирались сложные пациенты. Продолжал он работать и редактором педиатрического отдела Большой и Малой медицинских энциклопедий и журнала «Педиатрия». Оставался членом Ученого совета Института педиатрии.