Ги Бретон - Век распутства

Не подозревая о том, какую роль ее заставили играть, и порой даже не понимая смысла произнесенных по подсказке слов, молодая королева выполняла любое желание своих «покровителей». Позднее она была весьма удивлена, узнав, что невольно стала сообщницей герцога и его любовницы, оставивших весь город без продовольствия и наживших на этом целое состояние!

Лето в тот год выдалось дождливым, и урожай зерновых был очень скудным. Вместо того чтобы завезти зерно из провинций, где погода была более благоприятной, а урожай – более обильным, герцог Бурбонский и мадам де При сделали все, что в их силах, чтобы воспрепятствовать снабжению Парижа зерном и оставить город без муки.

Когда в булочных не стало хлеба, а цены на муку возросли в сотни раз, они выбросили на рынок зерно, которым были забиты склады их сообщника Самуэля Бернара.

Ловкая махинация принесла им девять миллионов ливров чистого дохода…

Весной преступная парочка решила избавиться от Флери, присутствие которого связывало их по рукам и ногам, и Мария оказалась вовлеченной, сама того не ведая, в интригу против бывшего епископа Фрежюса. Месть его была довольно любопытной: он потребовал от короля воздержаться на время от выполнения своих супружеских обязанностей. Людовик XV был послушным прихожанином, как писал герцог Лиенский, «и в течение семнадцати, а то и двадцати дней строго следовал указанию своего наставника» 14.

Королева, уже успевшая привыкнуть к ежевечерним посещениям короля, с трудом переживала свое вынужденное воздержание. Наконец, потеряв терпение, она призвала маршала Вийара и простодушно, со слезами на глазах призналась, что король больше не спит с ней, а ей этого очень не хватает. Вийар знал обо всем, что происходило во дворце. Он посоветовал Марии не поддерживать больше герцога Бурбонского и встать на сторону епископа.

Королева послушалась его совета и объяснилась с Флери. И в тот же вечер Людовик XV лег в ее постель.

Двор, естественно, зная о том, что королева проводила ночи в одиночестве, начал уже поговаривать о скором разводе. Но после того как король посетил спальню королевы, придворные поняли, что Флери продолжает оставаться влиятельным государственным деятелем, с мнением которого считается сам король, и перешли на его сторону.

К июню премьер-министр практически остался не у дел. По совету Флери король приказал ему перебраться в Шантийи. А мадам де При была вынуждена отправиться в свой родовой замок в Курбепин, в далекую Нормандию 15.

Это известие было встречено в Париже с ликованием. Парижане праздновали отставку герцога Бурбонского и мадам де При с размахом, устроив танцы на улицах столицы. На стенах домов были расклеены плакаты со стихами, высмеивавшими фаворитку герцога. Вот текст одной из таких афиш:

СТО ПИСТОЛЕЙ ТОМУ, КТО НАЙДЕТ ПРОПАЖУ

Недавно на дороге, ведущей из Парижа в Шантийи, потерялась очень ценная 16 кобыла, которая следовала по пятам за одноглазым жеребцом 17.

А в Версальском дворце все придворные повторяли каламбур:

– Теперь двору нет цены.

Сразу же после изгнания герцога Бурбонского Флери, который должен был стать епископом в сентябре, начал фактически выполнять обязанности премьер-министра, хотя и не был официально назначен на этот пост. Людовик XV практически отошел от решения государственных вопросов, уезжая на охоту или же предаваясь любовным утехам с королевой.

В результате такой активной деятельности в двух жизненно важных для государства областях обеденный стол во дворце ежедневно пополнялся дичью, а Мария Лещинская родила двух девочек-близнецов в 1727 году, девочку в 1728 году, дофина в 1729 году, герцога Анжуйского в 1730 году, мадам Софию в 1734 году, Терезу Фелесите в 1736 году и Луизу-Марию в 1737 году.

Начиная с 1732 года королева почувствовала некоторую усталость. И время от времени она любила повторять:

– Разве можно это вынести! Все время одно и то же: заниматься любовью, ходить беремен ной и рожать 18.

Совсем не по вкусу пришлись королю такие слова, и он даже не пытался скрыть своей досады. И тут же женская половина дворца, ожидавшая своего часа в течение долгих семи лет, воспрянула духом. У дам появилась надежда, что теперь-то уже наверняка государь станет мужчиной во всех отношениях, что на их языке означало: он наконец-то обзаведется любовницей.

Однако Людовик XV все еще не мог решиться на такой шаг и продолжал вести образ жизни добропорядочного семьянина среди двора, погрязшего в разврате, где даже служители церкви не могли служить примером. Все только и говорили о том, что аббат Клермона похитил танцовщицу, всем известную Камарго, а епископ из Люсона умер от несварения желудка на руках своей любовницы мадам де Руврей.