Михаил Корабельников - Лев Троцкий и другие. Вчера, сегодня. Исторический процесс

Положение еще можно было спасти, направив в Петроград верные присяге гвардейские полки с фронта, но для этого, как минимум, нужно владеть информацией. Однако телеграммы из столицы приходили в ставку с большим опозданием и противоречили друг другу. Вначале они позволяли надеяться, что все образуется само собой. Но, когда события приобрели совсем уж грозный характер, государь, сам от природы человек нерешительный, тут совсем потерял голову. Вместо того чтобы, имея под рукой армию, лично организовать спасение столицы и империи, где пока еще было спокойно, от нарастающей революции, он бросился в Царское Село – спасать свою семью. После этого он и вовсе утратил контроль над ситуацией в столице.

Другой роковой ошибкой царя было назначение генерала Николая Иудовича Иванова, – который оказался под рукой, – на пост командующего петербургским военным округом вместо генерала Хабалова, с поручением подавить гвардейскими частями беспорядки в столице. Этот престарелый заслуженный генерал от артиллерии, коротавший свой век рядом с государем, уж никак не годился на роль военного диктатора, и данное ему царем поручение не грело душу: если он успешно подавит волнения, то прослывет карателем, и его убьют террористы. И уж, во всяком случае, заклеймит общество. А если победят революционеры, то могут и повесить. По этим здравым рассуждениям, основной тактикой своих действий Иудович выбрал промедление: события в Петрограде протекают быстро, может быть, завтра никаких карательных действий и не потребуется. А кто бы мог исполнить эту миссию в сложившейся обстановке? Это должен быть человек масштабов Столыпина: решительный и беспощадный к врагам монархии, верный трону, несмотря на чрезвычайные полномочия. Увы! Николай Иудович обладал только последним качеством и то не в полной мере.

И тут в историю февральской смуты вмешивается еще один случайный персонаж – депутат Государственной Думы, путеец Бубликов. Это был человек, внутренняя энергия которого намного превосходила возможности ее проявления в рутинной обстановке деятельности IV Государственной Думы. Личностей, подобных Бубликову, немало в окружающем нас мире. Но в спокойной обстановке человеческого бытия они, несмотря на свои способности и свойства характера, не могут должным образом проявиться с пользой для себя и отечества, будучи задвинутыми на второй и третий план номенклатурными носителями власти. Так и заканчивают свой век в тихом омуте общественного болота на какой-нибудь ничтожной должности, а то и спиваются. Но в нестандартной, тем более революционной обстановке, эти индивидуумы могут выдвинуться самым неожиданным образом и даже лично «порулить» Историей.

Именно такой личностью был Бубликов. После временного роспуска Думы царским указом от 27 февраля в Таврическом дворце шло непрерывное собрание растерявшихся думских депутатов – что же делать дальше? Ожидалось движение на Петроград карательных войск – гвардейских частей с фронта, которые однозначно подавят реально небоеспособные запасные батальоны, перешедшие на сторону народа. Изнемогающий от бездействия республиканец Александр Бубликов этого допустить не мог. Он нашел выход: написал себе полномочия от комитета Государственной Думы на занятие министерства путей сообщения и убедил изнуренного непрерывной говорильней председателя Думы Родзянко подписать эти полномочия. Одновременно Родзянко подписал составленный Бубликовым же приказ о занятии министерства путей сообщения. Став, таким образом, временным министром путей сообщения, взамен отставленного, Бубликов получил в свои руки нервный узел Империи – всю телеграфную железнодорожную связь. По этой связи он разослал телеграммы по всей России: «На 250 верст вокруг Петрограда воспрещаю движение всяких воинских эшелонов».

Затем началась охота на царский поезд: ни в коем случае нельзя было допустить проезд царя ни на Москву, ни назад в Ставку, ни даже в Царское Село. Проезд двух царских поездов был, наконец, заблокирован товарными составами на участке между станциями Дно и Бологое; оставалось свободным одно направление – двигаться на Псков, в распоряжение штаба Северного фронта. Но к этому времени царь уже реально был выключен из политической игры, превратившись из субъекта российской истории в ее объект. Все последующие его решения были продиктованы другими людьми и не зависящими от него обстоятельствами, которые заставили его отречься от престола. И это привело к крушению монархии.