Владимир Рунов - Дом хрустальный на горе…

Мурат теплел и душой, и лицом, когда вспоминал о своей аульской школе, причём всегда с такой улыбкой, что лицо любого собеседника начинало светлеть и от собственных воспоминаний.

– Знаешь, – говорил он, – школа в моём сердце всегда как праздник, как некое пронзённое солнцем сияющее облако, сквозь которое я шагал десять беззаботных лет, и все десять – в окружении самых близких людей, друзей моих школьных…

Да и позже, будучи уже одним из руководящих персон Кубани, переступая порог родной школы, он тотчас превращался в того весёлого, вихрастого мальчишку, для которого всякий школьный день – это новое открытие на входе в волшебную страну под названием «Будущее».

Родной аул для Мурата был целым миром. Тополиный лес отделял околицу от Кубани, а между ними тянулась старая дамба, защищавшая когда-то село от весенних наводнений. К началу его детства дамба уже потеряла свою актуальность, и поэтому детвора приспособила её под зимнюю горку, которая в воскресные дни оглушительно звенела ребячьими полными восторга голосами. Смех, визг, радостные вопли неодолимо стояли в морозном воздухе. На чём только не мчалась вниз отчаянная ребятня – на санках, досках, фанерных листах, кто-то ездил даже в старом бабушкином корыте. Дозваться, даже к обеду, Мурата было невозможно. Только к вечеру он возвращался домой во главе шумной ватаги. Распахнутое пальтишко, мокрая от пота ушанка, сияющие глаза и широкая белозубая улыбка на горящей от румянца мордуленции. Сердиться на него было абсолютно невозможно, особенно когда, скинув в прихожей шубейку, он обессиленно падал на стул и говорил с тяжёлым выдохом:

– Мамочка, если б ты знала, как я хочу есть!

Любой человек через всю жизнь проносит память о таких дивных вечерах, а Луиза Юсуфовна Ахеджак – так тем более. Она часто вспоминает, как сын с первых своих шагов заполнил её жизнь. Три дочери, родившиеся позже, тоже были любимыми, но он навсегда оставался самым близким, и не только потому, что первенец, а скорее потому, что вобрал те качества, которые определили его очевидное первенство, и не за счёт физической силы (на что мальчишки горазды), а благодаря тому уровню врождённой сердечности, которая вообще редка для лиц мужского пола.

– Каким бы уставшим ни был, обязательно спросит о других, – вспоминает Луиза Юсуфовна. – И никогда один не сядет за стол…

Вообще, размышляя о привычных для меня свойствах кавказского радушия, мало найти слова. Это надо видеть и чувствовать. Мурат, благодаря родителям, окружению, с ранних лет впитал обычаи и традиции, которыми славен любой адыгейский дом. Ну и, конечно, одна из запоминающихся незыблемых национальных традиций – это трапеза. Давайте назовём этот процесс именно таким ёмким русским словом, думаю, понятным всем. Может быть, несколько старомодным, но зато весьма выразительным для понимания уровня застольного общения, да и качества жизни тоже, прежде всего, градусом дружелюбия.

Вслушайтесь, как славно звучит – трапеза! То есть застолье во всём многообразии народного творчества. Всего, что касается кулинарии и расположенности сотрапезников друг к другу. Заметьте – очень важный элемент национальной культуры и при этом показатель прочности семейного уклада.

Девятиклассница Саида, пятиклассница Зарема, Замира (1 год), второкурсник Мурат с родителями. 1981 г.

Теплота родного очага тем и определяется: умением хозяйки дома накормить всех домашних сытно, вкусно и своевременно. Слава той стране, поскольку это уже было время, когда село наше зажило в обстановке мирного благополучия, и поколение Мурата не знало и доли тех бед, которые лютовали когда-то на сельских подворьях Кубани, от края и до края.

«Что и говорить! – смеётся Луиза. – Муратик любил покушать, хотя и не был избалованным и ел с удовольствием всё, что я готовила. Но и я старалась!

К его приходу всегда исходили жаром свежие лепёшки. Он обожал вареники с адыгейским сыром, жареную картошечку, непременно прямо с огня. А уж как любил шашлык из парной баранины! Тут уж сам возле мангала суетился, особенно когда студентом стал и с друзьями приезжал на каникулы. Там ведь все тонкости надо соблюдать – мясо правильно отбить, непременно деревянным молоточком, раствор из соли, чеснока и перца приготовить, которым поливают раскалённые шампуры, а потом зажаренные куски мяса слегка потушить в кастрюле. Но больше всего любил подавать на стол. Только картошку к шашлыку доверял готовить мне, сам же прямо сиял, когда восторженный хор встречал приготовленное нами блюдо. Там действительно было отчего прийти в восторг! Мурат любил национальную кухню, понимал в ней толк, особенно в четщипсе, круто сваренной кукурузной каше…