Юрий Орлик - О тех, кого помню и люблю

Папа Киев 1925 г.

Были 2 или 3 поездки к отцу на родину в Любар на Украину. Сначала ехали поездом до Киева (правда, один раз летели самолетом ИЛ-14, я запомнил первый мой полет, он был трудный, самолет винтовой, медленный, сильно болтает).

Киев папа очень любил как город молодости и эта любовь передалась нам. Я помню, что в 1960–70 гг. он мечтал переселиться, но потом это желание угасло. В городе Киеве жили многие родственники – папина сестра Маруся, она погибла в 1965 г., ее сбила машина, когда она ждала транспорта, грузовик заехал на тротуар и сбил ее , шофер заснул, всю ночь работал. У нее была дочь Юля. У папы жил в Киеве двоюродный брат Петя. У мамы жила тетя Шура возле стадиона им. Хрущева.

Из Киева другим поездом ехали часов 5–6, выходили на станции Печановка. Я запомнил один раз: приехали поздно ночью и от станции надо идти 1–2 часа пешком до Любара. Мы всегда брали с собой много продуктов папиной старшей сестре Юле, которая жила там. В этот раз было много кульков и мешков с крупой, рюкзак с мукой и др. Шли ночью в темноте, папа дорогу знал наизусть, в 20-е гг. много раз ее исходил. Я запомнил громадные украинские звезды на черном небе. Тетя Юля жила в мазанке, в которой жил папа в детстве. Огород был большой, с кукурузой. Спускаясь с горки, выходишь на красивую реку Случь. Там ловили рубу, купались , помню, что я уже умел плавать, значит это был, наверное, 1962 год. Недалеко в Бердичеве жила тогда другая папина сестра Аня.

Но главные поездки в ту пору с папой были на Кавказ и в Крым, начиная с 1960 года, всего было 4–5 поездок и здесь я опишу их обобщенно. Как преподаватель географии папа отвечал за так называемую полевую практику, которая всегда была летом, папа руководил группой студентов около 30 человек. Первый раз я был с ним в 1960 г. по маршруту, которому можно позавидовать – Минск-Москва-Орджоникидзе -Кисловодск–Пятигорск- Военно-Грузинская дорога, пешком Пассанаури –Казбеги, потом Тбилиси-Батуми-Сухуми-Сочи и поездом в Минск! Большая часть маршрута поездом, некоторые короткие участки – автобусом. 1 или 2 раза ездили с мамой и 2 раза я был с папой.

Даже сейчас помню многое из этих поездок, есть фотографии. На мальчика 9–10 лет это оказало огромное влияние, большинство моих сверсников были лишены этого – ну, у кого отец имел эту возможность брать сына с собой и, конечно, мне повезло. Надо сказать, что по этому маршруту мы ездили потом еще 2 раза (кажется, в 1962 и 65 гг.) , один раз с мамой.

Впечатлений очень много. Сначала Москва , где я был первый раз. Это было еще время до денежной реформы 1961 г. Мы жили в новых общежитиях Университета Дружбы народов на Донской (как известно, там рядом – знаменитые Донские бани). В комнате, в которой жили во 2-м семестре китайские студенты, висели плакаты с китайскими и советскими детьми о китайско-советской дружбе, это был последний год перед охлаждением отношений. Помню впечатления от Мавзолея, Кремля, музеев, Ленинских гор с МГУ. В мавзолее в тот момент лежали Ленин и Сталин.

(Примечание. У Пастерняка есть блестящее стихотворение «Воробьевы горы» из книги «Сестра моя – жизнь» 1917 г.:

Грудь под поцелуи, как под рукомойник!

Ведь не век, не сряду лето бъет ключом.

Ведь не ночь за ночью низкий рев гармоник

Подымаем с пыли, топчем и влечем.....

(читать http://www.world-art.ru/lyric/lyric.php?id=4643 )

Я слыхал про старость. Страшны прорицанья!

Рук к звездам не вскинет ни один бурун.

Говорят – не веришь. На лугах лица нет,

У прудов нет сердца, бога нет в бору.

Расколышь же душу! Bсю сегодня выпей.

Это полдень мира. Где глаза твои?

Видишь, в высях мысли сбились в белый кипень

Дятлов, туч и шишек, жара и хвои.

Здесь пресеклись рельсы городских трамваев.

Дальше служат сосны, дальше им нельзя.

Дальше – воскресенье, ветки отрывая,

Разбежится просека, по траве скользя.

Просевая полдень, тройцын день, гулянье,

Просит роща верить: мир всегда таков.

Так задуман чащей, так внушен поляне,

Так на нас, на ситцы пролит с облаков.

Позднее зрелый поэт написал:

Мечтателю и полуночнику

Москва милей всего на свете.

Он дома, у первоисточника

Всего, чем будет цвесть столетье).

Мои впечатления от Москвы и Ленинских гор полностью совпадают с пастернаковскими: красивейший высокий берег Москвы-реки с излучиной, парк внизу, и сам спуск к реке с теми же соснами, и, обернувшись, – гиганское и красивейшее здание МГУ 1951 г., как символ Родины!

И песня: »Друзья, люблю я Ленинские го-о-ры…». И объявление в метро, подъезжая к Лужникам: »В связи с окончанием футбольного матча станция метро “Ленинские горы” будет временно закрыта».