Юрий Орлик - О тех, кого помню и люблю

С газетой 1970 г., 60 г. вишня у дв. брата на Украине

Со студенами 1967

1975

Житомир 1924 , возможно 1943 война, 1955 после бани

Киев 1926 с моим дядей Николаем , пропал без вести в 1941 , Минск 1955

Батуми 1963, Минск 1956 Кабинет географии, Пединститут

Мама 1970, на вечере, Пединститут 1964

Август 1974

День рождения 1984

Мама родилась в Рогачеве Могилевской области 10 марта 1913 года , Соболевская Евгения Наумовна. Мой дед Наум Филлипович Соболевский, белорус, род. 1880 прибл., был бухгалтером еще в начале 20 века. Участвовал в войне с Японией 1904 г. и революции 1905 года. Бабушку мою я не знал, Доминика Самсоновна, украинка, она умерла после войны в 1946 году в Могилеве. У моей мамы были 2 детей от первого брака – Аза род. 1934 г. и Родик род. 1938 г. Еe муж был репрессирован в 1938 г. С отцом они познакомились в 1940 году и поженились. Мама была маленькая и очень красивая, с ямочками на щеках. Отец усыновил детей, они мои старшие брат и сестра.

Киев 1958 Тетя Шура, Ляля двоюродная сестра мамы.

Мама 1970, над головой мамы – корешки сс Есенина с березкой

1973, вместе 1970, , с Оксаной 1977

Мамин урок в школе 51, 1960 г.

Могилев город красивый, я был там несколько раз, особенно красив Днепр с излучиной, видной с горы, и песчаными пляжами. Мы с мамой были 1 или 2 раза на кладбище, где похоронена бабушка, когда мне было лет 14–15. Также были на этом кладбище со Светой в 1975 г., нас сопровождал тогда дядя Вася, мамин дядя, который жил в Могилеве.

Трудно сказать о родителях лучше (по крайней мере на основе книг, которые я читал), чем это сделал Бунин в Жизни Арсеньева (у меня здесь есть его 5-й том из белого 6-ти томного собрания сочинений. М,. Худ лит, 1988 г. – так же есть и том 1 со стихами), Этот роман он начинает и кончает пронзительными словами о матери и отце: «С матерью связана самая горькая любовь моей жизни. Всё и все, кого любим мы, есть наша мука, – чего стоит один этот вечный страх потери любимого! А я с младенчества нёс великое бремя моей неизменной любви к ней – к той, которая, давши мне жизнь, поразила мою душу именно мукой, поразила тем более, что, в силу любви, из коей состояла вся её душа, была она и воплощенной печалью: сколько слёз видел я ребенком на её глазах, сколько горестных песен слышал из её уст!

В далёкой родной земле, одинокая, навеки всем миром забытая, да покоится она в мире, и да будет вовеки благословенно её бесценное имя. Ужели та, чей безглазый череп, чьи серые кости лежат где-то там, в кладбищенской роще захолустного русского города, на дне уже безымянной могилы, ужели это она, которая некогда качала меня на руках? "Пути Мои выше путей ваших, и мысли Мои выше мыслей ваших".

И потом в конце: »Когда вспоминаю отца, всегда чувствую раскаяние – все кажется, что недостаточно ценил и любил его. Всякий раз чувствую вину, что слишком мало знаю его жизнь, особенно молодость, – слишком мало заботился узнавать её, когда можно было! И всё стараюсь и не могу понять полностью, что он был за человек, – человек совсем особого века и особого племени, удивительный какой-то бесплодной и совершенно чудесной в своей лёгкости и разнообразности талантливостью всей своей натуры, живого сердца и быстрого ума, всё понимавших, всё схватывавших с одного намёка, соединявших в себе редкую душевную прямоту и душевную сокровенность, наружную простоту характера и внутреннюю сложность его, трезвую зоркость глаза и певучую романтичность сердца» (читать Бунин. Жизнь Арсеньева. – http://az.lib.ru/b/bunin_i_a/text_2532.shtml).

Прямо скажем, что мне повезло с родителями – всегда меня сопровождала огромная мамина и папина любовь, да и старшие брат с сестрой меня любили. Мама с папой прожили вместе 50 лет (!) до его смерти в 1990. Отец большой, красивый, умный, обаятельный, мама маленькая, красивая, ямочки на щеках, все делала для семьи, чистюля, так ее мама, моя бабушка, научила. Все мое детство и юность были счастливыми. И кроме того – Великая Страна, которая все делала для нас.