Эдуард Гурвич - Дерзкие параллели. Жизнь и судьба эмигранта

Все эти эпизоды осуществления проекта под названием «Российская национальная галерея» упираются, впрочем, в главный вопрос: о роли личности в истории России. А он до сих пор остаётся одной из самых горячих тем для обсуждения. К тому же, найти портреты XVIII и первой половины XIX веков просто нереально. Они есть в частных коллекциях Европы, но стоят очень дорого. Изымать портреты для новой галереи у других музеев, значит, ломать годами сложившуюся экспозицию. Национальная портретная галерея, по убеждению вице-президента Международной конфедерации антикваров и арт-дилеров России и СНГ Георгия Путникова – это не пиар-акция, это не выделение места и не надергивание портретов; это покупки, приобретения, формирование фондов, по сути дела большой научно-исследовательский процесс. По сути, это создание института национальной генеалогии. Так что вокруг проекта князя формируется свой круг. Действительный член академии художеств, художник-карикатурист Владимир Мочалов убеждён, что создание галереи будет сопровождаться большими спорами ещё не один год. И предлагает создать альтернативную галерею, в которую он, например, может предоставить свои работы. Ведь у каждого художника свой взгляд на исторические персонажи.

Вопрос формирования фонда галереи остаётся весьма острым. Князь, как самый публичный зарубежный деятель и автор проекта – в центре дискуссии. Журналисты не раз спрашивали его, почему, мол, он сам не приберёг портрет Александра III для Национальной галереи, а подарил его российскому посольству в Париже:

– Это занятная история. Правительство Франции наладило дипломатические отношения с Советским Союзом только в 1924 году. До этого момента посольство в Париже продолжало работать под мандатом Временного правительства. Назначенный Лениным первый полпред Красин письменно попросил уходящего российского посла Маклакова вынести из посольства все портреты и царские реликвии. Это были работы «передвижников», других мастеров. Такое искусство считалось в то время «упадничеством», ибо царил авангард – беспредметная живопись. Маклаков всё сохранил, передав картины и трон в Русский дом для престарелых в предместье Парижа Сен-Женевьев-де-Буа. Я об этом не знал, пока бывший российский посол Авдеев не пригласил меня с супругой в посольство на обед. На мой вопрос, почему в резиденции посла на рю де Гренель нет ни одного портрета, он рассказал историю с Красиным и Маклаковым. Авдеев указал на императорские инициалы по углам потолка. В своё время канцлер и министр иностранных дел светлейший князь Горчаков получил указание от императора Александра II приобрести этот особняк в качестве российского посольства, впоследствии ставшего резиденцией российского посла.

Так совпало, что в эти же дни мой дядя Н.В.Вырубов – брат моей матери – пригласил меня и моего двоюродного брата Ю.А.Трубникова в «Клуб инженеров». У дяди был известный прижизненный портрет Петра Великого кисти Жан-Марка Натье, написанный во время официального визита Петра во Францию.

Предчувствуя свою кончину, дядя хотел оформить передачу этого портрета в дар российскому посольству, но хотел посоветоваться с нами как его наследниками. Мы поддержали его решение. Направившись к выходу, мы повстречались с послом Авдеевым… Это было вещее совпадение!.. К сожалению, мой дядя скончался три месяца назад на девяносто седьмом году жизни. Удивительный был человек… Замечательный некролог по поводу его кончины написал Иван Никитич Толстой – внук Алексея Толстого. Помимо этого, мне повезло купить на аукционе в Стокгольме портрет Александра III, который тоже бывал в посольстве в Париже. Теперь в резиденции российского посла вместе с большим портретом Петра Великого висят портрет Александра II, подаренный мной ранее, и портрет Александра III.

Из приведённого эпизода, впрочем, как и из всего проекта князя, вывод один: создание национальной галереи в Москве задача благородная. Но будет ли она решена в ближайшем будущем и выйдет ли из разряда очередного «прожекта» князя пока неясно.

В заключение хочу вернуться к проекту, который князю удалось осуществить на 100 процентов: а именно – разместить свою коллекцию в России. Как мы знаем, она в Петербурге! Но тут вновь встал вопрос о надёжности и сохранности коллекции. О безразличном отношении к культурным ценностям в России князь, конечно, был хорошо осведомлён. Но это почему-то не остановило его хлопоты сделать Россию постоянным домом для коллекции. А ведь пример варварского отношения россиян к памятникам культуры я нашёл в одном из интервью князя. Он рассказал буквально следующее: «Близ Николиной Горы в парке пансионата «Сосны», относящегося, между прочим, к Управлению делами Президента России, где ежегодно бывают тысячи человек, уже десятилетия буквально гибнут брошенные на землю два великолепных бронзовых оленя, созданные немецким скульптором Г.Христлибом и отлитые известной берлинской литейной фирмой «Gladenbeck шм! Sohn». Олени, – как пишут в российской прессе, – представляют собой совершенные по форме, превосходные бронзовые экземпляры, имеющие исключительную художественную ценность. В качестве трофеев они были после войны доставлены из-под Берлина, где находились в знаменитой усадьбе Геринга Каринхале. Более полувека этих прекрасных произведений садово-парковой скульптуры не касалась рука реставратора, какие-то местные умельцы измазали их бронзовой краской, дети и взрослые портят скульптуры, нанося им непоправимые увечья.