Эдуард Гурвич - Дерзкие параллели. Жизнь и судьба эмигранта

Князь, как один из самых видных деятелей русского зарубежья, со времён теперь уже бывшего мэра Москвы Лужкова, кстати поддерживавшего и помогавшего МСРС, успешно отстаивает независимость Международного Совета. Эта общественная организация финансируется столичной мэрией. В отличие от другой общественной организации – Конгресса соотечественников, который был создан федеральным правительством и, по выражению князя, «пляшет под его дудку», в МСРС ситуация всегда была иная! В будущем МСРС намерен строить свою политику на финансовой независимости. Князь рассчитывает, что когда в Москве будет построена башня «Москва-сити», МСРС переселится туда и сможет сдавать в аренду под гостиничные номера и офисы часть своих помещений. Это позволит Международному Совету иметь свой ежегодный доход, означающий полную самостоятельность! Не надо будет ничего ожидать или просить от российских властей!

Чистое прожектёрство! Можно не сомневаться, что существующая власть в России никогда не будет содействовать независимости эмигрантских организаций. Недавно Дума приняла документ, объявляющий едва ли не все организации, связанные с зарубежьем, иностранными агентами.

Публичная деятельность помогает князю чувствовать себя востребованным. Заполняя свою жизнь различного рода проектами он продолжает верить, что в современной России крепнет свобода мысли, что голос общественности становится все более слышен и что Кремль прислушивается к ее мнению. А если не верит, то сохраняет надежду что-то изменить. Очевидно поэтому он охотно откликался, когда Д.Медведев в бытность своего президентства приглашал его на приёмы (не так давно князь был в Ростове-Великом). Подобные приглашения для свободного от всяких обязательств князя значимы. И он ими не пренебрегал и не пренебрегает, хотя бы потому, что в своём почтенном возрасте ему хочется признания. Он часто бывает в России. Это понятно и нормально. Тем более, что на встречах с руководителями страны он поднимает насущные вопросы – например, о поддержке русскоязычных школ за пределами России (князь даже выразил готовность взять на себя часть расходов); о создании Всемирного русскоязычного конгресса, который стал бы таким же эффективным как Всемирный еврейский конгресс (и тут Никита Дмитриевич проявил готовность способствовать созданию такой организации).

Поразительно, однако, что ощущения князя от всей этой деятельности оказались созвучны моим. Не так давно в одном из интервью он признал: «Вот и теперь в постсоветской России опять всё то же: сосуществуют в Москве Конгресс Соотечественников, Международный Совет Российских Соотечественников – что они делают, с какой целью собираются? Каким-то махровым бюрократизмом веет на простого российского гражданина от этих возглавляемых, уж извините, графами и князьями съездов, конгрессов, с их обедами, бесконечными разговорами, ничем не завершающимися обсуждениями и т. д. и т. п. Кто вас слышит? Каким влиянием в мире обладает российская диаспора?». Вопросы замечательные! Действительно, на территории бывшего СССР проживает 18 миллионов русскоязычных людей и 12 миллионов распылены на разных континентах. Всего 30 миллионов. Современная Россия тщится стать в ряды великих держав, стать ядром всех русских. Но экономический прогресс сдерживается политическими барьерами в жизни общества. Так есть ли смысл участвовать в этих бюрократических игрищах и бесполезных сборищах?

Не оправдывая собственный общественный нигилизм, но продолжая держаться за него в эмиграции я почему-то помню один забавный эпизод в нашем с князем общении. Однажды я высказался, что хорошо бы вместе оказаться в какой-то момент в Москве, чтобы оживить в памяти, как Никита Дмитриевич впервые подлетал к Шереметьево в 70-м году, заглянуть в Дом-музей в Филёвском парке, зайти с ним в музей личных коллекций. Никита Дмитриевич живо откликнулся на мой журналистский интерес и сам предложил, что он договорится с руководством Международного Совета Российских Соотечественников, чтобы я мог посидеть на одном из заседаний Президиума МСРС. Наверное, мой скепсис не укрылся от внимания князя. Я сказал, что заседания меня интересуют в меньшей степени. И не кривил душой: когда я заглянул в официальные документы, от всех этих повесток дня с обсуждением выполнения планов работы, утверждений новых планов в связи с подготовкой к отчётно-выборной конференции; мероприятий, приуроченных к празднованию Дня народного единства, перечислением приоритетных направлений деятельности МСРС в новом году – от всего этого повеяло таким хорошо забытым прошлым, что у меня свело скулы от скуки. И я искренне обрадовался, когда понял, что князь изменил первоначальное намерение пристегнуть меня к своей очередной поездке в Москву.