Эрнест Кольман - Мы не должны были так жить!

Вожди еврокоммунистов опасаются, что открытый разрыв с догматическим марксизмом, специально препарированным для нужд советских властителей, может привести к расколу в их собственных партиях (как это недавно случилось не без содействия Москвы в Швеции); ведь их членам в течение десятилетий вдалбливалась ошибочная идея идентичности истинного социализма с советской политикой. Разумеется, есть и такие, кто не хотел бы потерять привилегии, купленные ценой беспринципной солидарности. Но в действительности – как мы уже говорили – философия марксизма не только не противоречит социалистической демократии, но, наоборот, без неё немыслима. Еврокоммунисты сами должны открыто заявить об этом.

Другой вопрос как поступать, если в ситуации, когда та или иная еврокоммунистическая партия будет участвовать в правительстве вместе с социал-демократами или другими социалистами, наступят такие объективные обстоятельства, при которых – при всём желании не только коммунистов, но даже плюралистического правительства – придётся провести мероприятия по ограничению гражданских прав. Разумеется, такое нельзя исключить. Но это не должно помешать нам поддерживать эти партии в надежде, что они достигнут своей благородной цели.

И ещё два замечания по этому поводу. Когда я, недавно выступая в Гамбурге перед студентами, упомянул о требовании свободы фракций, один из членов итальянской компартии так возразил мне: «Нельзя терпеть образование фракций, так как это приведёт к расколу в партии». Такую позицию я считаю несовместимой с партийной демократией, так как она ставит крест на свободе дискуссий, критики, оппозиции. Такой запрет на образование фракций был, как известно, одобрен, по предложению Ленина на X съезде КПСС в 1921 году, что явилось также одной из его роковых ошибок, приведших к ужасающим последствиям. А что же такое, собственно говоря, партийная фракция? Это группа членов партии, несогласных по некоторым пунктам с линией большинства и желающих отстаивать свои взгляды. Разве это преступление? Какой же иначе должна быть партийная демократия?

И ещё одно: я сказал, что недоверие многих социалистов по отношению к еврокоммунистам в историческом плане понятно. Ведь мы, коммунисты, виноваты в том, что в 30-е годы мы, вместо того, чтобы образовать вместе с социал-демократами, независимыми социал-демократами и социал-христианами политиками единый фронт против растущей фашистской опасности в Германии, направили огонь нашей критики против социал-демократов и тем помогли Гитлеру прийти к власти. Но такие же упреки мы можем направить и в адрес социал-демократов и других социалистов, которые не только ничего не сделали, чтобы предотвратить Первую мировую войну 1914–1918 годов, но даже поддержали её. Я считаю, что сегодня менее всего нужно возвращаться к этим ошибкам, которые, говоря открыто, были преступлениями, которые совершили обе стороны. Несмотря на кажущийся медовый месяц между Советским Союзом и США, несмотря на штиль на обычно таком бурном Тихом океане, или как раз поэтому, время, в котором мы живём, несравненно более опасно для человечества, чем периоды перед обеими мировыми войнами. Поэтому я считаю долгом социалистов всех оттенков, и к ним я причисляю также и еврокоммунистов, вместе выступить против военной опасности, то есть не только за полное разоружение, но также и за гражданские свободы, за социальный прогресс и за национальную независимость во всем мире. В этом смысле я выступаю за конвергенцию социалистов и коммунистов и надеюсь, что она в будущем приведет не только к идеологическому, но также и к организационному единству международного социалистического движения.

ЯНОУХ: Компартия Франции на своём партийном съезде в 1976 году одобрила принципиальные изменения в своей программе; она попыталась осуществить определенную модернизацию своего теоретического «арсенала». Так она отменила понятие диктатуры пролетариата. В этой связи у меня сохранилось одно личное воспоминание: в 1967 году, на партийной конференции в Праге я сказал, что сегодня, в эпоху научно-технической революции, марксизм должен пересмотреть своё учение о руководящей роли пролетариата, поскольку пролетариат, что касается его численности и значения, все более заменяется научно-технической интеллигенцией. Тогда из-за моих еретических высказываний у меня было много трудностей, но я «выжил»; только спустя три года меня исключили из компартии; это произошло уже после оккупации Чехословакии. Что думаешь об этом, ты, марксист так называемой старой, классической школы?