Комил Алламжонов - Алламжонов виноват

По этой причине создать производство было очень сложно, в эту сферу пускали только своих. В основном всем был интересен моментальный заработок, сегодня вложил, завтра получил, дело, которое можно было спокойно и безболезненно бросить и заняться чем-то другим. Мало кто планировал создать бизнес-империю на века. Поэтому в нашей стране такая скудная история по-настоящему успешных долгих производств, сделавших своих владельцев супербогатыми людьми.

1998-1999 гг.

В гимназии я учился вместе с детьми прокуроров и депутатов, и мне постоянно приходилось доказывать окружающим, что я не хуже их. Да, я сюда попал без взятки и звонка, за знания. Да, мои родители простые люди, но смотреть на себя сверху вниз не давал никому. Особенно после того, как наш директор гимназии при всех бросил фразу:

– Учись, Алламжонов, на контракт ты не поступишь, твои родители не потянут контракт.

Я проколол ему колеса его новенького «Москвича». И так компенсировал свое унижение перед всем классом.

После концерта группы «Fun boys» с одноклассниками.

Одноклассники ко мне относились ровно, особенно после того, как я создал творческую группу «Fun boys» и мы стали давать концерты. Я был режиссером проекта. А еще мы насмехались над преподавателями. Не над всеми, конечно, а над теми, кто, по нашему мнению, учил нас плохо, был жестоким или брал взятки.

Я помню учительницу «два с половиной». Как бы хорошо ты не выучил домашнее задание, она ставила оценку 2,5. Такой оценки не существует, это было ее личное изобретение, чтобы поиздеваться над нами. И в нашем представлении «она» выходила на сцену и говорила:

– Я учитель физики, меня зовут Мухтазар, и я уже сорок лет не могу выйти замуж.

Жестоко, конечно. Потом меня вызывали к директору за такие «сценарии», я все выслушивал. Но концертную деятельность не прекращал.

Поначалу билеты были бесплатными. А потом я решил, почему? Мы же полноценно работаем над программой, сценками, музыкой; мы пользуемся успехом, так почему все приходят бесплатно?

За первоначальным организационным капиталом я пришел к маме. Мне нужно было напечатать билеты и афиши. Мама предложила обратиться к отцу, но я сказал, что боюсь. Особенно боюсь рассказывать папе, на что мне нужны деньги. Моя мама всегда в меня верила, она отдала мне свои накопленные десять тысяч.

Продавать билеты я посадил своих друзей. Никто из них не обратился к родителям за финансовой помощью, это была головная боль организатора, то есть моя. И мои родители мне помогли.

У нас были спонсоры, с которыми я договорился. Производитель турецкого печенья «Айлин» перечислил 25 тысяч на счет школы. Из них директор мне выделил полторы тысячи на усилители, остальное я не увидел. Директор нас кинул.

Еще одним спонсором стало «Радио-пейдж»1, они сделали бесплатное объявление о концерте. Компания «Нестле» раздавала кофе в стаканчиках и поставила свои зонтики. Чтобы найти и уговорить этих трех спонсоров, я объездил весь город с коммерческим предложением. И никто, кроме них, так и не согласился.

Позвонил менеджерам Равшана Собирова, Гули Талиповой, и еще многим артистам, пригласил их участвовать в нашем концерте – бесплатно. Уговорил.

Тысяча билетов, конечно же, не распродалась, продали всего двести штук. Остальные места заполняли гостевыми билетами. Чтобы бледно не выглядеть в глазах спонсоров, я уговорил директора детского дома привезти на концерт его воспитанников.

Все собрались. И… нет ни одного артиста. Я всем звоню, никто трубку не берет. Люди уже хлопают, час проходит, ни одного артиста нет. Правдами и неправдами нам удалось найти одного.

Пришел Даврон Эргашев, начинающий певец, и открыл концерт. Затем нашли профессионального ведущего, на мою удачу тоже согласившегося вести наше мероприятие. Потом нашли какого-то парня, похожего на певца Отабека Мадрахимова, погасили свет, включили спецэффекты, и он выступил под фонограмму.

Проводили викторины, пили кофе «Нестле». Карьера продюсера была спасена.

Правда, кто-то украл зонт «Нестле». По этому поводу позвонили моей маме, она прихватила свой зонтик, чтобы вернуть взамен. А там ей сказали, что за зонт уплачены доллары, которые моя мама в глаза не видела.

Я уговорил директора «Нестле» простить нам украденное. Не знаю, почему он пошел мне навстречу, наверное, у меня был слишком несчастный и честный вид. Что характерно, деньги за проданные билеты мы с Сардором, моим другом и напарником, прокутили. Купили себе крутые очки, кроссовки, в общем, как нам казалось, вели себя как типичные директора массовых мероприятий. А маме вернул тысячу из ее десяти, вот и вся прибыль.