Артем Драбкин - Я защищал Ленинград

Просто некому было приказывать, командиры нас бросили!.. Нас «сдали», предали…

Ночью ко мне снова пришел лейтенант-танкист и сказал: «Послушай меня, взводный. Садись на один из моих танков, мы уходим отсюда. Завтра нам всем здесь будет крышка», и когда я ответил ему, что не могу бросить своих бойцов, что совесть пока не потерял, то танкист произнес: «Ты еще пожалеешь об этом. Завтра немцы будут здесь»… Танки в темноте ушли через лес на восток, а утром пятнадцатого числа на нас пошли немцы. Их было много, гораздо больше, чем было нас. Шли они медленно, а когда огонь с нашей стороны ослаб, то немцы поднялись в полный рост, а с трех сторон по нам непрерывно били из всех стволов. Немцы, скорее всего, знали от перебежчиков, что у нас боеприпасы на исходе. Я со связным и с помкомвзвода старшим сержантом Гайдуковым находился в копне сена, мы отстреливались, пока еще были патроны, а потом заклинило пулемет, а Гайдукова ранило пулей в плечо. Рядом была деревенская банька, я успел крикнуть Гайдукову, чтобы он уходил, спрятался в ней, а потом опять посмотрел на поле боя, и мне стало страшно, такое ощущение, что волосы дыбом встали… Вся наша линия обороны замолчала, патроны у всех закончились, а немцы стояли в полусотне метров от наших окопах и кричали, что-то вроде «Русские! Сдавайтесь!». Никто не бросался на немцев в штыки…

Стало тихо, стрельба прекратилась… И тогда бойцы стали вылезать из траншей и стояли толпой, в большинстве своем не поднимая руки вверх. Остатки двух полков, свыше 800 человек, попали в плен в это проклятое утро…

Интервью и лит. обработка Г. Койфмана

Ночью 22 июня боевая тревога. Мы все с неохотой встаём, идём на боевые посты. Потом узнаём, что это была не учебно-боевая тревога, а фактическая тревога, и наши зенитчики уже стреляли не по мишеням, а по фашистским самолётам. В тот день «Марат» стоял у стенки. Потом он ходил на малый рейд, на большой рейд. Это в зависимости от ситуации на флоте. Вначале мы в основном защищали от налётов с воздуха. Потом «Марат» находился около завода «Судо-мех». Если по каналу пройдёте, это средний завод. Там в начале сентября мы встретили немцев, которые уже подошли близко к Ленинграду. Наша артиллерия, и главный калибр, и бортовая артиллерия, чуть ли не прямой наводкой отбивала немцев. Потом мы вернулись опять в Кронштадт. На словах всё это просто. Так, вроде бы. Но морской канал узкий. Глубина небольшая, и когда в мирное время линкор входил туда, то это было целое событие. Сразу несколько буксиров, обеспечение. А здесь командир сам пришел. Мы простояли там двое суток. Потом стало видно, что надо уходить, потому что если бы нас там разбомбили, то мы бы перегородили канал, и никто больше не прошел бы в Ленинград. К тому времени уже были попадания. Первые ещё на малом рейде попали под небольшие бомбы. Но с этим мы справлялись сами. Вернувшись в Кронштадт, мы встали у стенки и продолжали вести огонь по наступавшим фашистам. На Ломоносовском (Ораниенбаумском) направлении немцев остановили как раз по линии дальности действия нашего главного калибра. Мы вели себя очень активно. Поддерживали сухопутные войска огнём главного калибра, бортовой артиллерии и зенитной.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.

Дашичев . Банкротство стратегии германского фашизма. М., 1973. С.163–164.

Новиков А.А . В небе Ленинграда (Записки командующего авиацией). М.: Наука, 1970. С.121.