Таисия Попова - РиДж

– А здесь это помогает?

– Увидим, – он поднимался с пола, быстро обхлопывал ноги снизу вверх, растирал запястья, крутил головой и включал режим артиста. Это хотелось заснять на видеокамеру: удары ребром ладони по закачанным мышцам голеностопа, скользящие по руке пальцы, всплеск стянутого двумя резинками хвоста по плечам, – и мгновенно зажигавшийся огонь в глазах.

В последний день кастинга он вернулся такой вымотанный, осунувшийся и намокший, что я не могла сказать ему слова. Только сидела на своем нижнем этаже кровати и думала, как сильно он похож на чайку Джонатана, пролетевшего через океан на предельной скорости, и не знающего, примет ли его стая.

Он долго сидел на полу, привалившись спиной к стене, медленно моргал глазами, смотрел вокруг себя неуверенно, как будто не мог поймать меня в фокус.

– Кастинг всё? – спросила я наконец, когда поняла, что он все же смотрит на меня, а не в стенку.

– Да… – он закрыл глаза.

– Значит, сегодня ты больше не танцуешь?

– Чур меня! – он с облегчением рассмеялся. – Сегодня вроде нет. И завтра тоже. Только результаты.

– Понятно. И что, будешь спать сейчас?

Он мотнул головой, хлестнув себя хвостом по закрытым глазам.

– Нет, не хочу спать. Пойдем погуляем! А то мы неделю в Париже, и я ничего, кроме метро и кастинга, тут не видел.

– Ты можешь гулять? – удивилась я. – Можешь идти?

Джонатан вскочил на ноги так легко и мгновенно, как будто не растекался по стенке только что.

– Я и танцевать еще могу, Марта, – насмешливо ответил он, разгибая туда-сюда колени и встряхиваясь всем телом, как вылезшая из воды собака. – Надеюсь, и станцую.

– Где?

– Не знаю, посмотрим. Найдется где. В Мулен Руж хотя бы.

– Мулен Руж? – меня передернуло. – Точно, он же на Монмартре.

– И мы на Монмартре, – заметил он. – Значит, пора идти.

– Мы правда пойдем в Мулен Руж? – спросила я шепотом, не поднимая на него глаз.

– Давай сначала поднимемся до Сакре-Кёр, я вознесу хвалу Богу за то, что эти шесть дней кастинга меня не убили, а потом посмотрим. Может, на Пигаль свернем. Хотя, кажется, тебе там не очень уютно будет? Раз тебя и Мулен Руж пугает? – он копался в рюкзаке, выуживая оттуда по очереди тренировочные футболки, гетры и эластичные бинты странного вида.

– Почему ты совсем не знаешь французский, а географию Парижа помнишь так хорошо?

– Так я был здесь, – удивленно покосился он на меня, – я много раз был в Париже. А уж Монмартр – самый знаменитый его район, согласись.

– Соглашусь. И что, на Пигаль ты тоже был?

Он прекратил поиски в рюкзаке и обернулся на меня хитро, удерживая улыбку.

– А что?

– Мммм… ничего, просто спрашиваю. Вполне в духе артистов балета.

– Не помню, чтобы там были какие-то артисты балета, кроме нас, – ответил он весело.

– Кроме вас?

– Ну да, мы же с Академией ездили сюда на гастроли, – Джонатан мечтательно отклонился назад и даже присел на корточки, нежно обняв руками колени. – Хорошее было времечко! Вообще на гастролях мы всегда слушались педагогов и ходили строем, как утята. Но в Париже мы вдруг поняли.

– Что же вы тут поняли?

– Что мы в Париже! – он закатил глаза. – Город любви! А мы такие молодые! Русский балет! Академия Вагановой! Les rois du monde!

Он снова обернулся на меня, и радостная улыбка его слегка поблекла.

– Эй, Марта, а что у тебя с лицом?

– Ничего, – сказала я старательно.

– Действительно ничего, – согласился этот король мира, – ты как-то совсем не реагируешь, как будто я финансовые новости из Яндекса вслух читаю.

– Я вообразила ваш десант балерунов на Пигаль.

– Мы – танцовщики, – он вскочил на ноги и тряхнул меня за плечо, – а вот ты, Марта, ханжа.

Постоял пару секунд, глядя близко мне в лицо и не убирая руку с плеча.

Это был первый раз, когда он коснулся меня, не считая самого первого утра в Париже. Тогда мы проснулись очень рано оба, и Джонатан смотрел, как я причесывалась, а затем попросил потрогать мои волосы.

– Пойдем уже гулять, – он легко убрал руку, сгреб с кровати ключ от номера и повернулся к двери. – Пойдем гулять на Монмартр.

– Может быть, в центр? – сказала я все-таки.

– В центр успеем, туда вечером можно. Кстати, надо успеть купить еду, а то опять все закроется в шесть. Я тебя подожду в магазине, который за углом, хорошо?

Когда я зашла в магазин, Джонатан, взъерошившись и размахивая руками, подпрыгивал перед продавцом. Это было так смешно и так похоже на кино про русских туристов, что я молча прислонилась к полке и еще с минуту наблюдала за ним.