А. Дроздов - В нашем доме на Старомонетном, на выселках и в поле

С. С. Коржуев был страстным человеком. Об этом не догадывались многие, но знали друзья и соратники, к которым он причислял и меня. А однажды причислив, был внимателен, участлив, был готов помочь делом и советом, был временами откровенен. Вообще же он был очень серьезным человеком. Серьезным во всем: в семейной жизни, в науке, в экспедициях, в подготовке статей и монографий. Приведу несколько примеров.

В начале 50-х годов прошлого столетия он вместе с упомянутыми выше молодыми геоморфологами проводил полевые исследования в бассейне р. Олекмы в составе Геоморфологического отряда Якутской комплексной экспедиции СОПС АН СССР. Район работ был трудным – горная тундра, большие каменные моря на плоских водоразделах Алданского щита; транспорт – олени. С этого мы начали рассказ. Задачей Коржуева было восстановление истории формирования речных долин. Но его в то время интересовали совершенно иные вопросы, в частности, генезис исходной вершинной денудационной поверхности Алданского щита. Со свойственной ему скрупулезностью и настойчивостью он делал маршрут за маршрутом по этим унылым и трудно проходимым водораздельным равнинам: заболоченным марям и каменным морям, по обширным гарям с поваленными обгорелыми деревьями, часто без троп, постоянно выискивая обходные пути. Все это в накомарнике, так как тучи якутских комаров докучали день и ночь на протяжении многих месяцев с мая по сентябрь и пропадали с приходом холодов. Работали тогда в экспедициях по 3–4 месяца. Выполняя собственную программу, он сезон за сезоном работал в основном на водоразделах и гораздо меньше в речных долинах. Разумеется, он собрал необходимый отчетный материал и по заданной теме, но главным результатом его экспедиционных работ был сбор материалов для создания концепции о протопенеплене – древнейшем пенеплене Алданского щита, которая получила заслуженное признание.

В якутской тайге.

Теоретические представления Сергея Сергеевича были сведены в фундаментальной серии «История развития рельефа Сибири и Дальнего Востока», получившей Государственную премию СССР.

Исследования С. С. Коржуева в Якутии носили комплексный характер. Наряду с главными геоморфологическими работами он планомерно собирал материалы по гидрологии бассейна Лены, а также по экономической географии Якутии. Тщательно обработав и обобщив все свои результаты по этому региону, он стал главным автором монографии «Якутия» в серии издававшихся ИГАНом монографий «Природные условия и природные ресурсы СССР», написав геологический, геоморфологический, гидрологический и экономико-географический разделы. Этим «Якутия» резко отличается от других, более коллективных монографий серии. Геоморфологические результаты составили изрядную долю в его другой фундаментальной монографии «Морфотектоника и рельеф земной поверхности», за которую он получил премию Всесоюзного географического общества имени С. И. Дежнева. Заметьте, Дежнева – первопроходца – тоже символичное совпадение…

Геоморфологическое наследие С. С. Коржуева солидно и разнообразно. Ученый искал, чувствовал и осваивал новые направления в науках о Земле. На склоне лет он проявил большой интерес к новой, прогрессивной теории литосферных плит, опубликовав с И. П. Герасимовым и А. В. Живаго на эту тему несколько работ.

Перечитывая работы С. С. Коржуева, знакомишься с характером, стилем и умением работать этого признанного, настоящего мастера-геоморфолога. Анализ массива его научных работ заслуживает специального исследования. Здесь же продолжим рассказ о его личных качествах.

Коржуев с одинаковым вниманием относился к трудам ученых независимо от их возраста. Он всегда с большим интересом расспрашивал меня о результатах моих экспедиционных работ, делился своим мнением о моих статьях и докладах. Когда он закончил свою докторскую диссертацию, один из ее разделов дал мне просмотреть. Умея отстаивать свою точку зрения, Сергей Сергеевич уважительно относился к оппонентам.

Всю его доброжелательность, дружеское внимание и отношение я ощутил в процессе подготовки своей докторской диссертации «Деструкция в эволюции равнин Центральной и Восточной Азии», рецензировать которую поручили С.С. К тому времени у меня накопился большой, но разнородный материал по геоморфологии южных регионов России, Монголии, Китая, Кореи, Вьетнама и Камбоджи. Проблема была в его унификации, увязке, в определении «веса» полученных данных, в выборе оптимальной логики и структуры, словом, в создании единой законченной работы. Я написал первый развернутый вариант объемом около 800 страниц и отдал на просмотр Коржуеву. Он долго читал, делал пометки карандашом на полях, задавал вопросы, предлагал сократить отдельные детали; обсуждал со мной поочередно раздел за разделом, страницу за страницей. Я к тому времени не первый год знал Сергея Сергеевича, но в процессе обсуждения моей работы был поражен его эрудицией и опытом, а главное, доброжелательностью и деликатностью. Он объяснял свою позицию и не настаивал на ней. Не нажимал, давал время подумать, неоднократно возвращался к пройденным сюжетам, наводил, наталкивал на оптимальное решение спорных вопросов. Если к оптимальному решению не удавалось придти сразу, делалась пауза. Это была увлекательная, творческая работа над моим текстом, принесшая пользу и доставившая мне удовольствие. Благодарность ему за помощь я сохранил на всю жизнь.