А. Дроздов - В нашем доме на Старомонетном, на выселках и в поле

Последний раз я разговаривала с Ингой 31 декабря, мне и в голову не могло прийти, что ее не станет всего через три дня. В полушутливой форме я тогда поздравила Ингу с тем, что методика определения уровня урбанизированности, предложенная ею в соавторстве с И. Зориным в начале 1970-х годов, не только оказалась работоспособной до сих пор, но и пригодной для российских территорий в новых социально-политических и экономических условиях. Ярким примером этого служит увиденная мною недавно статья А. Н. Выходцева, опубликованная два года назад в журнале «География и природные ресурсы» (№ 3, 2008) в которой рассчитан комплексный показатель уровня урбанизированности для 11 районов расселения Ханты-Мансийского округа. Инга с изрядной долей самоиронии, обычно присущей умным людям, ответила, что вполне готова остаться в анналах географии.

Инге было 6 лет, когда она по воле сталинского режима осталась без обоих родителей. Ее воспитала тетя, дожившая до очень преклонных лет. И именно ей принадлежит фраза: «Преждевременная смерть мне уже не грозит», – которую мы вспоминали, когда речь ненароком заходила о здоровье.

Не так давно Инга поведала мне, что в одну из бессонных ночей, иногда случающихся у пожилых людей, она задумалась о тех словах, которые могли бы быть высказаны вослед ее жизни. Я парировала, что в ту же самую бессонную ночь я решала не менее важную задачу: где мы будем отмечать мой уход из жизни. Такие шутки между нами допускались, поскольку юмор помогает переживать жизненные невзгоды.

Инга всегда внимательно следила за тем, что происходит в стране, и с досадой повторяла: «Я ничего не понимаю, у них нет никакой логики». Тем не менее, она сразу поняла общий исход «дела Ходорковского». Мне казалось, что второе его дело настолько очевидно, что оправдательный вердикт вполне вероятен. Инга же до самого конца придерживалась противоположной точки зрения относительно решения, которое будет принято, и «как всегда, Канцебовская оказалась права». Это обычная присказка ее близких друзей.

Рисунок А. Д. Арманда.

Зная Ингу Вениаминовну более 35 лет, я практически никогда не работал с ней «по географии». Догадывался, что в своей сфере – в области районной планировки – она хороший и известный специалист. Но не это выделяло ее из всего экономгеографического сообщества Института – не бедного на яркие личности. И на этом ярком фоне Инга Вениаминовна Канцебовская очевидно выделялась, для этого ей только требовалось начать говорить.

1974 год был в истории Института географии во многом переломным. В 1976 г. Советский Союз должен был принять XXIII Международный географический конгресс. Для работы в его оргкомитете были призваны И. В. Канцебовская и автор этих строк. Общаясь с ней почти каждый день, я понял, почему делаю это с удовольствием. Ее отличало свободомыслие, отсутствие пиетета к начальству и желание сделать любую работу на хорошем профессиональном уровне. Естественно, что за все это она «поплатилась»: благодарные мезоначальники тут же сбросили на Ингу Вениаминовну почти всю работу, связанную с научной программой конгресса. Именно тогда я услышал от Инги Вениаминовны фразу, которую многократно использовал в своей жизни: «Проблемы надо решать на том уровне, на котором они решаются».

Общение в Москве дополнялось совместными выездами на конференции и в экспедиции. Запомнилось несколько эпизодов. 6 ноября 1975 г. – аэропорт Самарканда засыпан снегом и за последние два дня не принял ни одного самолета. Не помню уж каким чудом, но Инге Вениаминовне удается перерегистрировать наши билеты на ближайший рейс. Но при посадке в самолет толпа местных жителей оттеснила меня в сторону, и возникла перспектива остаться в Самарканде без каких-либо средств на неопределенное время… Вдруг слышу у трапа крики о пропавшем мальчике, понимаю (узнав голос Инги Вениаминовны), что речь идет обо мне. Чадолюбивые узбеки жалеют потерявшегося малютку и на миг теряют бдительность… Этого оказывается Инге Вениаминовне достаточным для того, чтобы втащить в самолет 100-килограммового «малютку». За эту любезность я смог с ней расплатиться только в 1989 г. в Усть-Коксе (Горный Алтай), когда добровольно взял на себя обязанность изгнать стадо свиней из мест общего пользования.