А. Дроздов - В нашем доме на Старомонетном, на выселках и в поле

Еще недавно в Ельдигино сохранялся музей Инессы Арманд. Советская власть, чтившая соратницу Ленина, его создала и поддерживала. О семье Армандов в этом музее узнать можно было немного, но помню ряд комнат с обстановкой, характерной для начала ХХ века, с огромным французским роялем красного дерева в гостиной. Боюсь, он не сохранился. От революционного разорения дом Армандов советская власть уберегла, но в середине 90-х годов его купила какая-то строительная фирма для устройства загородного клуба. Последний раз я был в этом доме вскоре после этой смены хозяев. Пожилая смотрительница музея, жившая в Ельдигино, грустно переносила в ближний сарай музейные экспонаты. Место рояля должен был занять бильярд.

Семья. 1957 г. Сидят: внучка Лена, сноха Ольга, жена Галина Васильевна, дочь Елена. Стоят: сын Алексей, Давид Львович, зять Владимир.

За участие в революции 1905 года родители Давида Львовича вместе с маленьким сыном были высланы из России. Они жили во Франции, в Швейцарии, в Италии. Немало путешествовали. Кто знает, может быть, эти детские впечатления питали влечение Давида Львовича к экспедициям, побудили оставить первую профессию инженера-электрика и стать географом?

В Россию Арманды вернулись в 1913 году. В Москве Давид Львович закончил Государственный электромашиностроительный институт (Институт красных инженеров Каган-Шапшая), с 1927 года работал на заводе «Динамо» – вначале инженером, затем конструктором, потом главным инженером гальванического цеха. А в 1936 году он снова стал студентом – поступил на заочное отделение географический факультета в Ленинградский университет, позже перевелся в Московский.

Заочная учеба в университете для взрослого, постигающего новую специальность, но уже блестяще образованного человека, это не обычная студенческая жизнь, а интенсивная работа, и характер ее особый. Давид Львович еще не был связан рамками и обязанностями новой профессиональной деятельности: обширной темой или несколькими темами исследований, заседаниями, административными делами, обязательными рецензиями и отзывами, редактированием, неизбежной, но часто тягостной «научной текучкой». Он был, вероятно, свободнее в выборе занятий, чем во все последующие годы. И не случайно именно в это время написаны прекрасные научно-популярные книги «Грозные силы. Рассказы о грозных явлениях природы» (1940), и «Как измерили Землю» (1941). Их с полным правом можно назвать научно-художественными.

Вероятно, дать полную свободу своему литературному таланту, а обнаружился он уже в юности (первая публикация относится к 1920 году!), Давид Львович впоследствии уже не мог, не хватало времени. Работа ученого поглощала его почти целиком. Но все же популярные книги и брошюры продолжали выходить: «Ореховая экспедиция» (1947), знаменитая «Нам и внукам» (первое издание в 1964 году, затем на протяжении пяти лет еще три), «Физическая география в наши дни» (1968).

С 1940 года и до конца жизни Давид Львович трудился в Институте географии АН СССР. Вот основные направления и этапы его работы.

Первые годы в Институте Давид Львович посвятил страноведению. Результат – несколько книг о Румынии, по одной из них защищена кандидатская диссертация. В военное время – полевые работы под руководством А. Е. Ферсмана на Урале по обеспечению нужд Красной армии. А уже через год после окончания войны новая страноведческая книга «Остров Хоккайдо».

Занятий страноведением Давид Львович не оставлял и в дальнейшем. Вообще, он по преимуществу оставался верен основным темам когда-либо начатых исследований, хотя тем этих с течением времени становилось все больше. Но Давид Львович «мог все» и все успевал. Между тем, доклад свой на посвященном его 60-летию Ученом совете Института назвал «одиннадцать не могу». Это были 11 направлений его работы, ему наиболее интересные и, как ему самому казалось, только лишь начатые, только намеченные, устремленные в будущее и незавершенные.

Лекция группе эсперантистов – участников летней школы.

Но вот, через 40 лет, на заседание Ученого совета нашего Института, посвященное 100-летию со дня рождения Д. Л. Арманда, с докладами пришли его коллеги и ученики. Пожалуй, общим рефреном в этих докладах стала фраза, звучавшая, приблизительно, так: за 35 лет своей работы в Институте Давид Львович сделал так много, что мы и сегодня, продолжая развивать начатые им дела, успели вместе сделать не намного больше, чем он. Общенаучное значение трудов Д. Л. Арманда, всех его «не могу», воплощаемых в географические принципы исследований нашего времени, подчеркнул В. А. Шупер. По его мнению, стремление Давида Львовича к выявлению объективного естественно-научного знания служит для нас ориентиром, все более утрачиваемым в социальных науках, где эффективность становится важнее истинности (типичный пример – политтехнологии).