Марк Уральский - «На лучшей собственной звезде». Вася Ситников, Эдик Лимонов, Немухин, Пуся и другие

Когда же повстречал он женщину, то сразу понял, что она есть сосуд скудельный, существо не стремящийся к просветлению, импульсивное, любопытное, отличающееся от животных лишь по внешнему облику. И стал он уговаривать ее, отведать чудных яблочек.

«Присмотрись-ка внимательно к этому дереву, – сказал он ей, – как оно прекрасно! А плоды его не только хороши на вкус, они еще содержат в себе Мудрость. Будущее принадлежит позжеродившемуся, ты же создана после всех творений, значит должна властвовать над миром. Поспеши же поесть плодов этих, чтобы отождествиться с замыслом Божьим, а не то Он создаст еще людей, и они будут властвовать над тобой».

Вот уже смотрит женщина на дерево другими глазами – теперь оно пробуждает в ней желание. Подполз змей к дереву, обвился вокруг ствола и начал трясти его. Затрепетало дерево, зашумела листва его: «Не смей дотрагиваться до меня, нечестивец!» А змею все нипочем.

«Я дотронулся до дерева – и не умер, – говорит он женщине. – Дотронься и ты. Удовольствие получишь, а риска никакого». Дотронулась она до дерева и появился призрак смерти перед нею. «Горе мне! – запричитала она. – Теперь я умру, а Бог сделает другую женщину и даст ее Адаму». И так разнервничалась, что съела машинально одно яблоко, потом еще одно, затем дала поесть яблок Адаму, накормила ими животных, птиц, и зверей.

Не поддалась искушению одна только птица Феникс. Эта птица и живет вечно, через каждые тысячу лет сгорая в пламени, выходящем из ее гнезда, и снова возрождаясь из пепла. Нынче Олимпов хочет отождествиться с Фениксом, но никак не выйдет на нужный уровень опыта, хотя очень старается – курит анашу, жрет все подряд медикаменты и еще колется какой-то дрянью. До того, бедолага, дошел, что его люди уже в глаза «Змей-Горынычем» зовут.

Да, кстати, когда ты о Пусе рассказывал, что хочет он, мол, особачиться, то подумалось мне, – может, он тоже эти самые псилоцибины потребляет? Я его часто в саду наблюдаю, как он в траве что-то вынюхивает, а потом жрет. Мне даже один раз показалось, что он мухомор нашел и облизывает его со всех сторон. Ну, а теперь эта «грибная поляна», чего ради он туда так рвался?

– У твоего поэта не отождествление, а смешение качеств в голове произошло. Глюки, муки и аггадические предания [12] Аггада – талмудические притчи, истории и легенды, в большинстве своем являющиеся толкованием Библиии, библейской истории, биографий еврейских мудрецов и героев. Считается, что сюжеты текстов аггады следует воспринимать аллегорически – не как историческую правду, а как моральную истину. , – сказал Валерий Силаевич. – Однако здесь он прав. Не осуществись грехопадение, искуситель змей стал бы вечным слугою роду человеческому. Да-да! Каждому добродетельному человеку дано было бы в услужение по два змея, которые добывали бы для него из сокровищниц Севера и Юга жемчуг и всевозможные драгоценные камни.

Немного помолчав, он собрал в складки кожу на лбу и добавил:

– А на Пусю ты зря наговариваешь, – он к тебе лично с большим уважением относится. Конечно, будучи котом, он весьма любопытен и со странностями, как всякий интеллигент. Но что касается выхода за пределы собственного «я», здесь он весьма осторожен. Уж кто-кто, а он-то знает, что на самом деле нет никакой внутренней природы и что сущностью нашего сознания является пустота, свободная от всего.

– Да ничего я плохого про него не сказал! Подумаешь, мухомор облизывал, с кем не бывает.

– Нет, уж извини, у тебя явно имеются на его счет сомнения. Но могу тебя заверить, что основной упор он делает не на пожирание всякой дряни, пусть даже из любопытства, а на естественную саморегуляцию. Он-то как раз своей психике ничего лишнего навязать не стремится, в том числе и руководящую волю собственного «я». Наоборот, зачастую он просто выходит за его пределы, высвобождая свою психику, чтобы могла она сама управлять собой в соответствии с наиболее естественными для нее законами. В таком вот состоянии с ним все, что хочешь, можно делать – лапы в кулек завязывать, уши щекотать, все позволяет.

Однако для него это вовсе не означает полное отупение, т. е. абсолютную бесконтрольность мыслей и поступков, безответственность и безвольную реактивность. Он просто таким образом освобождается от эмоционального перенапряжения и всяческих там аффектов, которые возникают при чрезмерной привязанности к своему «я». Не в укор твоему поэту Олимпову будет сказано. Мне, кстати, с ним вот что не очень понятно: он, когда змеем был, сам этих яблок тоже отведал или как?