Арсений Замостьянов - Генералиссимус Суворов. «Мы русские – враг пред нами дрожит!»

В Петербурге ему нездоровилось. Он нечасто впадал в кручину, но в одном из писем: «Чую приближение смерти. Оная меня со свету потихоньку сживает, но я её презираю, позорно умирать не желаю, а желаю встретить её только на поле сражения». Ему предстояло ещё 35 лет провести в учениях и боях!

К тому времени Суворов уже определился в своей неприязни к придворной жизни. С октября 1764 по осень 1768 года полк дислоцировался в Новой Ладоге, где несколько лет назад Суворову уже приходилось бывать по интендантским делам. Увы, полковой архив давно погиб – и, кроме сравнительно недавно обнаруженного «Полкового учреждения», документы того времени утрачены.

В Новой Ладоге вместе с офицерами и солдатами Суворов построил деревянную церковь во имя святых апостолов Петра и Павла, а ещё – школу для местных ребятишек. С азартом махал топором, работал наравне с молодыми. По многочисленным свидетельствам ладожцев, Суворов самолично прилежно и мастеровито вырезал деревянный крест для храма. Осталась его фотография конца XIX века.

Полк располагался в Староладожской слободе, в южной половине Новой Ладоги. Мушкетёры селились в городских домах – на постое. Горожане официально несли эту повинность: принимать своих защитников. Но дополнительно для солдат построили на берегу канала вместительные казармы. Полк – это около двух тысяч человек, а в Новой Ладоге в те годы проживали три тысячи человек, вместе со стариками и детишками. Представляете, насколько заметным явлением был Суздальский полк? Да в Новой Ладоге в те времена всё зависело от мушкетёров: и устройство садов, и ремонт государственных зданий, да и вообще городская атмосфера. А полковник, выходит, был первым человеком в городе. Он задавал тон. И у Суворова это получалось превосходным образом.

В Новой Ладоге сохранился дом, в котором в суворовские времена располагалось офицерское собрание, – весьма вероятно, что это было первое подобное учреждение в России. Небольшой деревянный дом со славной историей. В годы Великой Отечественной здесь располагался морской госпиталь, а Новая Ладога была важнейшим пунктом на Дороге жизни! Уверены, что в этом доме необходимо устроить музей… Легендарное здание, истинно суворовская точка на карте города!

Суворов основательно подходил к воспитанию полка, заботился и об образовании, и о досуге офицеров. Требовал от них службы не просто исправной, но и самоотверженной. Приходилось преодолевать аристократическую вальяжность многих офицеров… Требовал, чтобы они посвящали армии всё своё время.

От храброго русского гренадера

никакое войско в свете

устоять не может.

«Зимою и летом я приучал их к смелой, нападательной тактике», – вспоминал Суворов. После Семилетней войны лучшие русские офицеры глубоко задумывались о военной науке, стремились усовершенствовать уставы и пополнить собственное образование. Создавались новые уставы. Теоретическая, стратегическая работа шла в Петербурге – в высоких комиссиях, в том числе и при участии отца полковника Суворова, генерала Василия Ивановича.

А суздальский полковник хотел найти кратчайшую дорогу до солдатских сердец, чтобы превратить своих бойцов в непобедимых богатырей. Он знал – «солдат учение любит, лишь бы с толком и кратко».

Полк Суворова отличался от любого подразделения тогдашних европейских армий. Это был свой мир, созданный гениальным воином и мыслителем, которого многие считали чуть ли не безумным чудаком. Рассказывают, как Суворов со своими молодцами приступом брал монастырь, разрабатывая тактику штурма крепостей, как без мундира, сохраняя инкогнито, встречал новобранцев, испытывая их в остроумной пикировке. Эти эпизоды запоминались, о них судачили. А Суворову и нужно было прославиться!

На памятных маневрах 1765 года Суздальский полк поразил саму императрицу отличной от других, но наиболее эффективной выучкой. Официальные биографы Суворова именно от тех маневров вели начало славы полководца.

Дом офицерского собрания в Новой Ладоге помнит Суворова

Армию тогда вывели в лагеря, на маневры. Главный лагерь разбили у Красного Села, где расположилась тридцатитысячная армия из трёх дивизий. Войска разделили на два корпуса: командование первым всемилостивейше приняла на себя сама императрица. Вторым корпусом командовал Н. И. Панин. Суворов со своими суздальцами угодил под командование Екатерины. Маневры продолжались целую неделю – и стали яркой иллюстрацией к предвоенному усилению Российской империи, в которой армия стала верной опорой императрицы. В том же году вышла в свет книга Д. В. Волкова «Описание лагеря, собранного под высочайшею её императорского величества командой при Красном Селе». В книге, ясное дело, упоминаются громкие имена генералов, принявших участие в маневрах. А из полковников упомянут лишь один, отличившийся более других, – А. В. Суворов: «Суворов с пехотой и артиллерией произвёл наступательное движение, занимая высоты одну от другой и очищая путь государыне для осмотра неприятельских позиций». Суворов был душой того наступления – его лёгкий летучий отряд проворно бросал к ногам Екатерины занятые плацдармы… Суворов в те годы не был всероссийской знаменитостью, но репутация одного из лучших полковников Российской армии, способного к неотразимо быстрым действиям, была им заслужена.