Бернардо Антонини: Почему я люблю Россию

Четвертая цель книги — поддержать Церковь и, насколько это возможно, помочь церковным структурам — как православным, так и католическим, зарождающимся после восстановления иерархии Католической Церкви в России, совершенного Папой Иоанном Павлом II 13 апреля 1991 г.

Наконец, последняя цель — способствовать росту числа призваний к священству, миссионерству и монашеству в Церкви на благо служения Евангелию на всех континентах, особенно — в России и независимых республиках бывшего Советского Союза; я хотел бы воодушевить призвание тех мужчин и женщин, как посвятивших свою жизнь Богу, так и мирян, которые желают отдать несколько лет своей жизни во славу Господа, проповедуя Евангелие в этих странах.

С этими пожеланиями я хотел бы поделиться своим опытом.

Прославляю Божественное Провидение за то, что Оно последовательно и заблаговременно готовило меня к миссии в России даже тогда, когда я не мог себе представить, что буду работать в этой стране.

Могу сказать, что мое призвание к служению в России имеет «ранние» и «поздние» корни.

Мне было тогда семь-восемь лет. Многие годы мою маленькую деревушку Ральдон (провинция Верона) посещали Дочери св. Павла. Они всегда приезжали с огромными сумками, набитыми книгами. Распространение духовной литературы — особая форма апостольства Семьи св. Павла (теперь и я, благодарение Богу, стал членом этой общины и служу Богу в секулярном институте Иисуса Священника).

Моя мать Аличия всегда с большой любовью приглашала к нам домой монахинь, предлагала им воды (сестры никогда не пили вина), а порой и кусок хлеба. Помню, однажды мама купила у них красивый образок Фатимской Богоматери, и ми-лая сестричка сказала: «В России сейчас идет война против Церкви, но Дева Мария в Фатиме обещала, что там произойдет мощное духовное возрождение и, несмотря на все препятствия, весь мир будет посвящен Ее Непорочному Сердцу». Рассуждая чисто по-человечески, она рассказала нам об этом совершенно случайно!

Мама вставила купленную картинку в рамку, а я поставил ее у изголовья своей кровати и каждый вечер молился перед образом Фатимской Богородицы, помня о России. Таковы мои самые первые воспоминания, связанные с этой страной…

Второй пласт воспоминаний связан с моим отцом Доменико. Он девять лет жил в США (с 1923 по 1932 гг.) и там много читал о России, коммунизме, оскверненных церквях, преследованиях, об антирелигиозных законах Ленина (1918). Длинными зимними вечерами папа рассказывал нам обо всем этом, ремонтируя в сарае инструменты для работы на поле (в моей семье все трудились двенадцать месяцев в году: в то время праздников для нас не существовало). Я, маленький мальчик, слушал его рассказы с открытым ртом.

В 1942 г., в разгар II Мировой войны, Папа Пий XII, уступив настойчивым просьбам епископов Португалии и сестры Лусии, свидетельницы явлений в Фатиме, посвятил весь мир Непорочному Сердцу Марии. Это было одним из условий обращения России, как открыла Богородица свидетелям Ее явлений. Вот как это произошло: 31 октября 1942 г., выступая по Ватиканскому радио, Папа Пий XII прочел на португальском языке акт посвящения мира Непорочному Сердцу Пресвятой Богородицы; 8 декабря того же года, в базилике св. Петра в Риме, Папа повторил акт посвящения на итальянском языке, чтобы вымолить благодать обращения для России, как было обещано в Фатиме.

Закончив начальную школу (я родился 20 октября 1932 г.), 15 октября 1943 г., в день памяти св. Терезы Авильской, я поступил в семинарию. В то время не было машин, и мой отец на двуколке отвез меня в местечко Ровере, что в 27 километрах от Вероны, куда была эвакуирована семинария.

В семинарии царило подлинно миссионерское рвение, в немалой степени благодаря тому, что первый вице-ректор, которого я помню, дон Джузеппе Кавалльери, горячо любил Церковь. Мы, мальчишки, слушали первые рассказы о мучениках и о страдающей Церкви. Когда закончилась II Мировая война, семинария вновь была переведена в город.

В лицее новый вице-ректор, монсеньор Анджело Марини, преподаватель истории, за обедом и ужином обязательно предлагал нам читать интересные книги, например, о мексиканских мучениках (1926–1929: больше всего мне запомнилось жизнеописание о. Про), о гражданской войне в Испании (1936–1939) и о России. Хорошо помню книгу русского политэмигранта Кравченко «Я выбрал свободу», изданную в Париже. Для всех нас она стала настоящим откровением: Запад до сих пор не знал подлинного лица коммунизма! Итак, постепенно продвигалась моя подготовка, и к моменту изучения теологии я уже был неплохо знаком с идеями коммунизма и его жестоким и кровавым игом.