Евгений Черносвитов - Мелочи жизни. Казусы. Мантры. Парейдолии. Гиперстезии. Аллюзии

Вот куда занесли меня образы, мешавшие мне слушать возбужденную речь Мишки Легкого!

« Да, чуть концы не отдал! Ковидом сказали болел. Температура 40 целую неделю… Я этим ковидом в 17 лет болел… Помнишь, весь тогда Хабаровск переболел?! Вот сейчас заодно еще и победу над этой чумой праздную! Зато прививку делать не надо! Ты же знаешь, как я боюсь, уколов… Мне 76! Ура! Ты еще салага (я на полгода младше Миши )»

Легких. Это и фамилия, и мальчишеское прозвище Миши. У всех нас мальчишек, с 10 до 14 лет, были прозвища. Так, мой младший брат, Слава (Славик) был Лисичка, я – Бульдог, лучший Славин друг – Пупик, его старший брат – Тумба. Наш сосед, который пошел по моим стопам и стал врачом, Коля Чернов – Тумбалалайка, его старший брат Вася – Жучка. Средний Чернов Володя – Блюдо. А Миша – просто Легких!..

Все мальчишки с нашего двора самозабвенно играли в Зоську (кусок кожи с мехом, а в середине свинцовая бляха, подкидывается ногой и удерживается в воздухе). Чемпионами в Зоську по очереди были Лисичка и Пупик. Они держали Зоську в воздухе до получаса! Они же конкурировали в состязаниях в Чике! Я в эти игры не играл, Мишка Легких тоже…

Вот интересно. Мы с Мишей Легких особо не дружили. Просто учились в одном классе – с 6-го по 8. У меня были и есть сокровенные друзья. Но… мне снится, и часто, только Миша Легких. Больше того, я сделал его героем главной своей книги «Сага о Белом Свете». Таким, как я его вижу! Но он у меня погибает!..

Легкие приехали в Хабаровск с Дона. Миша – племянник Михаила Александровича Шолохова. У него на самодельной книжной этажерке стоят книги подписанные Шолоховым – «Моему дорогому племяннику Мише Легких! Ты – казак, Миша! Никогда не забывай!» (я дружил с тремя племянниками Михаила Александровича Шолохова – Мишей Легких, Анатолием Журавлевым, Олегом Завгорудько. С Мишей рос, с Анатолием работал на Севере, с Олегом учился в ординатуре). Дом Легких от нашего дома был через дом Николая Завирухи, тоже донского казака. Почему-то казаков называли «бандеровцы». Наш «куст» делился на «бандеровцев» (казаков, украинцев) и «власовцев» (русских, приехавших в Хабаровск из разных городов СССР). Те и другие поселились после войны. Улица, на которой стоял наш дом (подробно в книге ЦГ МВД СССР), единственный, не бандеровский и не власовский, ибо в нем жил и творил ученик и последовать легендарного дальневосточника, селекционера Артемия Максимовича Лукашова, Петр Васильевич Меркушев. Но улица носила имя Ивана Михайловича Сеченова. Наш дом был по адресу Сеченова 47/10.

Миша Легких личность если не трагическая, то драматическая уж точно. Пошел в Армию. Выучился на шофера. Отслужил, как полагается. А на гражданке в первый же день работы кого-то задавил! Срок отбывал «на химии». По возвращению разрешили водить только ассенизаторскую машину! Ну и что, водил, «отсасывал»…

У Миши Легких пять внуков – двое у дочери и трое у сына. Все путем!..

Легких не друг мне. Он – больше. Он мой старший брат, которого я люблю…

Наш 6-б класс 36 школы Хабаровска. В середине классный руководитель Анастасия Ананьевна Цветкова. Я по ее правую руку. Полевою руку наш вундеркинд Толя Кузьменко. А над ним Миша Легких. Люда Подопригора втора справа в верхнем ряду.

Миша Легких 25 января 2021 года. Он в бабочке. С Анатолием Вдовиченко, «Пупиком», которому 74 года. Бочонок с наливкой это для меня и моего брата, Славика.

Мой брат Слава и Анатолий Вдовиченко. «Лисичка» и «Пупик» в 1970 году.

Подарок Тихого Океана.

Теодор визжал так громко, что я решил посмотреть в чем дело? Он просто выплясывал возле калитки, и лихо вилял хвостиком. Я подошел. За калиткой стояла она, наша завидовская королева Марго. Собственной персоной. Легендарная по тверским масштабам женщина. О, что только о ней не говорили! Черная вдова, самка богомола, царица Тамара, леди Макбет нашего уезда и т.п.! Красавица бальзаковского возраста, высокая, стройная, элегантная и строгая, всегда ухоженная, выглядевшая не старше 25 лет! А, возле нее сейчас… ну, копия моего Теодора, вернее, его сестрички Вики, чихуа-хуашка. Собачка, как и мой Теодор, извивалась, и носилась стрелой при этом, вдоль забора от калитки и назад к калитке. Как же они хотели встретиться, собачки наши!..