Томаш Масарик - Мировая революция. Воспоминания

Едва я устроился в Женеве, как начали приходить от семьи из Праги неожиданные известия о болезни моего сына Герберта. 15 марта пришла телеграмма о его смерти – но ведь во время войны тысячи семей теряют своих членов. Был он человеком удивительной и редкой чистоты и честности, художником-поэтом, стремившимся к прекрасной простоте, здоровым и сильным благодаря физической культуре. Он все старался сделать так, чтобы ему не нужно было служить Австрии, и все же он нашел смерть в войне: заразился тифом от галицийских беженцев, которым помогал. Вот случай, пригодный для фаталистов.

Мои давнишние клерикальные противники посылали мне из Праги грубые, ненавистнические анонимные письма: «Перст Божий»! Я все же был уверен, что это не было наказанием за мою антиавстрийскую политику, но скорее напоминанием, чтобы я не ослаблял ее…

Первой и чрезвычайно важной задачей нашей деятельности была организация подпольной работы – посылки курьеров в Прагу и обратно. Шло это довольно успешно: все мы работали с удовольствием, и нас занимали новые задачи; я лично посвящал делу много времени. Задача была техническая и психологическая; изобретались и делались различные предметы, в которых прятались документы (шифрованные и нешифрованные). Был у нас, например, искусный столяр, который делал сундуки и ящики, в стенках которых можно было спрятать значительное количество газет, писем и т. д., и, несмотря на все старания, полиция ничего не могла найти. У нас было правило не делать того, что всегда практикуется, т. е. ни двойного дна, ни прятания в башмаках и платке; все должно было быть необычным.

Гораздо труднее был выбор людей и их информирование; каждый курьер, в зависимости от своей интеллигентности, образованности и т. д., получал такие инструкции, с которыми бы он мог действовать при каких бы то ни было обстоятельствах. Он должен был быть подготовлен ко всяческим положениям, а поэтому для него выбирались задачи соответственно с его способностями. В такой работе часто мешает то, что курьеры не придерживаются точно инструкций, необдуманно импровизируют и допускают неосторожности.

Благодаря такой неосторожности было ухудшено положение д-ра Крамаржа, который вместе с д-ром Рашином скоро попал в тюрьму; с ними были арестованы и редактор «Часа», супруга д-ра Бенеша, и моя дочь Алиса. Больше всего я беспокоился о том, чтобы не был схвачен д-р Бенеш. Один член нашей подпольной организации – социал-демократ – очень страдал оттого, что его партия не принимает достаточного участия в заграничной работе; ему пришла мысль послать, без моего ведома, курьера к д-ру Соукупу, призывая его и партию к активной работе. Этот курьер был пойман полицией. Вся история достаточно известна. На нас этот случай отразился в том отношении, что мы должны были все начать снова и новым способом. Полиция тоже стала более ловкой, а следовательно и мы должны были напрягать все свои силы.

Связь с Прагой велась до известной степени также и «легально» – почтой; сначала, по крайней мере, письма (неполитические) доходили туда и обратно; таким образом, я мог осторожно и при помощи шифра сообщить, например, что собираюсь съездить домой. На это, однако, сейчас же пришла (в начале января) телеграмма от д-ра Бенеша, сообщающая, что это невозможно; Махар также сообщил мне, что меня казнили бы сейчас же на границе. Мои прежние друзья были хорошо информированы о телеграмме барона Маккио из Рима (он не любил меня после моей борьбы против Эренталя), который жаловался на мою «предательскую деятельность» в Риме. Наши, дома, очень искусно пользовались газетами (и немецкими), давая нам в различных объявлениях и хронике сведения и советы. Д-ру Бенешу удалось два раза приехать ко мне в Швейцарию. Приезжали также профессор Гантих, депутат Габерман и д-р Тржебицкий. Д-р Тржебицкий подтвердил мне то, что я уже знал ранее от д-ра Бенеша, а именно, что д-р Рашин прекрасно и усердно работал с д-ром Бенешем в маффии. Я просил передать ему, что прежние несогласия и размолвки, которые были между нами, теперь стерты для меня войной, и я весьма рад, что мы работаем вместе.

Особым и сложным родом занятий было создание различных шифров и ключей, так как их приходилось менять через известные промежутки времени; инженер Барачек работал над конструкцией особой пишущей машины для шифрования.

Другой важной задачей было собрание колоний во всех союзнических государствах в единое целое; шло это весьма медленно, так как корреспонденция на расстоянии была затруднительна. С течением времени я посетил все главные колонии или послал к ним верного человека, таким образом, были подкреплены письменные переговоры. Чтобы не заводить обширной и утомительной корреспонденции, мы должны были основать газету, которая осведомляла все колонии и руководила ими. До известной степени нам в этом помогала дружественная печать, публикуя известия и интервью, но и враждебная не отставала – своими доносами и жалобами.