Павел Айдаров - Моё путешествие в мир научной философии

Наконец, в аудиторию вошёл седовласый мужчина в сером костюме и с кожаным портфелем в руке.

– Профессор Мовсесян, – представился он сухим, твёрдым голосом.

Лишь только увидев его, у меня внутри раздалось: «Но ведь это не философ!» Я ожидал увидеть мудреца, подобно Платону и Аристотелю, а вместо этого передо мной стоял человек, больше похожий то ли на бюрократа, то ли на партийного работника… Передо мной была посредственность, но философия – это настолько интеллектуально-сложная деятельность, что с посредственным умом в ней делать нечего. Посредственным может быть физик, химик, экономист, но не философ… Впрочем, я быстро догадался, что это один из представителей так называемого «диалектического материализма» – учения, которое в советское время повсеместно насаждалось под вывеской философии, хотя ни Маркс, ни Энгельс это философией не называли. Материалистическая диалектика Маркса превратилась у Энгельса в диалектический материализм , который стал противопоставляться материализму метафизическому. Я позже много раз задавался вопросом: как может быть материализм метафизическим? Ведь метафизика – это выход за пределы физического мира, в мир умопостигаемый, она утверждает сущности, которые можно постичь только умом, они нематериальны. Тем самым материализм по самой своей сути должен отрицать любую метафизику, он никак не может быть метафизическим. Также и само деление всех философов на материалистов и идеалистов, как и провозглашение «основным вопросом философии» проблемы соотношения бытия и сознания (материи и духа), у меня вызывало большие сомнения… Диалектический материализм исчез из учебников философии вместе с падением коммунистического режима, однако все те, кто его преподавал, остались, и теперь преподавали обычную философию, по-прежнему представляя её как историческую борьбу материализма и идеализма. А студенты, смотря на них, думали, что это и есть философы…

Уже более двух лет я с трепетом ждал встречи с философией, а вместо этого столкнулся с какой-то её подделкой. Имитация учёбы, имитация обучения, имитация философии… Я принял решение уйти из университета.

Покинув экономический университет, я всё же обратился к тому варианту, который рассматривал два года тому назад, но отклонил, посчитав его самым нежелательным с прагматической точки зрения, – поступить в гуманитарный институт на неаккредитованную специальность «Философия». Я хорошо понимал, что с негосударственным дипломом нет дальнейшей перспективы, однако, как часто в жизни бывает, огромное внутреннее желание берёт вверх над объективными обстоятельствами. Кроме того, здесь меня устраивала форма обучения – вечерняя, которая предполагает ежедневные занятия по четыре часа. Такая небольшая, но ежедневная нагрузка позволяет осмыслить воспринятое на лекциях и, по моему мнению, является оптимальной для эффективного обучения.

И вот новая волнительная встреча. Первое занятие. Мне снова предстоит встреча с профессором философии. Кто это будет? Снова человек далёкий от настоящей философии и больше похожий на бюрократа? Если так, то, скорее всего, придётся и отсюда уйти… Медленно, словно боясь на кого-то натолкнуться, я вошёл в аудиторию. Все парты были пустыми – никого из студентов здесь не было. Возле доски, за столом сидела в полном одиночестве пожилая женщина.

– Здравствуйте! – доброжелательно проговорила она.

– Здравствуйте, я ваш новый студент…

– Мне о Вас говорили. Меня зовут Светлана Сергеевна. Я буду вести у вас основные предметы…

Она принялась расспрашивать меня о том, почему я решил обучаться философии, – пыталась выяснить, насколько серьёзны мои устремления. В это время в аудиторию вошли две девушки.

– Ну, вот все и в сборе, – с удовлетворением констатировала Светлана Сергеевна.

– Как все? – изумился я.

– Такова наша реальность, – с улыбкой отвечала она. – Всего три человека. Сейчас же все хотят быть экономистами и юристами… На философии особо не заработаешь… Но ничего! Наше будущее светло и прекрасно! Будем начинать…

Меня всё это хоть и сильно удивило, но вполне устраивало. Когда в аудитории всего три человека, нельзя спрятаться за спины других, нельзя что-то не выучить. По сути, ты всегда один на один с преподавателем. Для тех, кому нужен диплом – это плохо, а вот для тех, кому нужны знания – даже очень хорошо.

Светлана Сергеевна Краснова была действующим профессором госуниверситета, но одновременно подрабатывала и в гуманитарном институте. Она являлась представительницей той группы учёных-энтузиастов, которые в конце 50-х съезжались со всей страны в строящийся Новосибирский Академгородок. Одним из таких энтузиастов был и Михаил Александрович Розов, впоследствии переехавший в Москву и ставший заведующим кафедрой философии естественных факультетов МГУ, а позже и ведущим сотрудником Института философии РАН. В ноябре 1963-го он организовал в Академгородке семинар по философии науки, просуществовавший до конца 70-х. Семинар был неофициальным и проходил в одной из квартир первого этажа свежепостроенной панельной хрущёвки, неподалёку от университета. Основным итогом семинара стало создание «теории социальных эстафет», которая позже легла в основу докторской диссертации Розова. Кандидатская же диссертация у него была посвящена теме научной абстракции, хотя позже он стал говорить, что всё это было заблуждением, а абстракции вообще не существует… Основной вопрос семинара формулировался просто: что такое знание? В ходе многолетних обсуждений вопрос трансформировался в проблему строения знания, и ответ об этом строении, если говорить кратко, звучал так: знание состоит из социальных эстафет, говоря простым языком – из традиций. Вся сущность теории, в общем-то, и состояла в том, чтобы вскрыть механизм существования этих традиций… Светлана Сергеевна была не только активной участницей этого семинара, но и искренне считала появившуюся там теорию величайшим открытием в философии науки; на основе теории социальных эстафет была построена и её докторская диссертация. В 90-е годы она даже пыталась этот семинар возродить, хотя состав участников был далеко уже не тот…