Луис Броули - Пропащий. Последние приключения Юджи Кришнамурти

Преподобный небрежно бросил какую-то загадочную фразу, что-то о «золотой нити», и Юджи тут же выпалил:

– Золотая нить не нужна. Одной нити достаточно, чтобы повеситься.

Я отправился назад в Нью-Йорк, чтобы заработать немного денег.

На этот раз я остановился в квартире друга на Верхнем Ист-Сайде. Меня одолели депрессия и сомнения. Весь день я в поту пролеживал на кожаном диване, чувствуя себя бродягой, а через три дня перешел жить на первый этаж квартиры моей бывшей подруги в Бруклине. Затем я провел несколько дней в новом доме у матери, убивая время за просмотром кабельного телевидения и стараясь ни о чем не думать. К счастью, по приезде у меня, как у фрилансера, по-прежнему было много работы, но, находясь вдали от него, я испытывал еще большее отчаяние и любая работа была сродни зубной боли. Сумм денег, которые люди тратили на картины, которые я вешал, могло хватить мне на годы. Конечно, я не завидовал коллекционерам – их жизнь имела свою цену, и я не хотел бы быть в их шкуре ни за какие коврижки.

В метро все глаза и уши были заняты айподами, книгами, газетами, мобильниками. Мы были автоматами-зомби, воткнутыми в розетку и включенными на полную мощность потребителями поп-культуры. В Нью-Йорке было так много красивых людей, но все они казались одинаковыми. Общий объем молодежной культуры и следования трендам, который я видел, все больше и больше заставлял меня чувствовать себя не слишком молодым. Это еще хуже, чем быть аутсайдером. Жесткие взгляды юной уильямсбургской богемы пронзали тебя как ледышки. Хипстер-гибриды, скользящие по улицам, смотрели не на тебя, а сквозь тебя. Журналы об искусстве пестрели фотографиями прекрасных юных художниц, позировавших как фотомодели. Все, о чем я мог думать: «Где здесь мое место?»

Жизнь с Юджи была так далека от всего этого, что даже представить трудно.

Я начал читать книгу Радхи Шлосс о личной жизни Джидду Кришнамурти. Мне и без того было плохо, а стало еще хуже. Насколько я ошибался, считая его святым существом. Тот факт, что я идеализировал Джидду Кришнамурти, в то время как он был обычным человеком, заставлял меня чувствовать себя полным дураком. До тех пор, пока я не прочел в книге подробности его ежедневного существования, во мне каким-то образом по-прежнему сохранялся образ его «непорочности», даже после встречи с Юджи.

К тому времени, когда Юджи оказался в нашем городе на обратном пути в Европу, я уже ждал встречи с ним. У меня нигде не было ничего своего. У меня оставался только он. Я перешагнул порог отеля, и все мои страхи и беспокойства исчезли. Он был искривлением пространства, жизненной энергией, втягивавшей меня внутрь или выталкивавшей наружу независимо от меня. Я был в месте, где все заботы отваливались сами собой, он был единственным, что было важно. Все держалось на нем.

Лето 2005 года началось спокойно, рутина была все той же с сопутствующими ей радостями и горестями. Йогиня нашла мне квартиру неподалеку от аэропорта Саанен: первый этаж с видом на стену из камней, пересекающую взлетно-посадочную полосу. Чем дольше я находился рядом с Юджи, тем тяжелее мне становилось. Когда я встретил его впервые, я все еще игрался с идеей целибата. Потом я встретил ее. Я хотел не хотеть ее, но она постоянно была рядом изо дня в день, а желание избежать его хирургического вмешательства только усугубляло ситуацию. Я все время сражался сам с собой. Это лекарство, как любое сильное лекарство, было ужасным на вкус. И не важно, что она при этом делала. Мне постоянно хотелось обвинять ее во всем, но на самом деле это была моя проблема. Кто знает, что бы произошло, если бы я был с ней откровенным. Не имеет значения, потому что я не был. И страдал за это.

В тот момент я радовался, что у меня есть место, в котором я мог укрыться, и я проводил много времени в шале аэропорта, спасаясь от жары, занимаясь рисованием или письмом. Я решил начать писать книгу, потому что он продолжал говорить о ней. Это был хороший повод для оправдания своего отсутствия.

К счастью, подвернулась работа в Базеле. Я страшно обрадовался возможности исчезнуть на некоторое время и занять себя делом. Рано утром по дороге на железнодорожный вокзал я зашел к нему попрощаться. Такие встречи один на один всегда проходили очень мило.