Луис Броули - Пропащий. Последние приключения Юджи Кришнамурти

– Мне нравится это место, – с энтузиазмом сказал он. – Ну давай же, болван, или мне называть тебя ублюдком? – подбодрил он меня, пока я тащился позади толпы.

– Как вам угодно, сэр.

В то утро Йогиня со мной не разговаривала. Накануне вечером мы с Гари и Лизой ходили в ресторан. Они стали встречаться после того, как Лиза рассталась с Марио – итальянцем из Германии. Когда она впервые привела Гари к Юджи, тот встретил мужчину более чем сомнительным комплиментом: «Я сказал тебе найти жирного кота, а не толстяка!» Каким-то образом он переварил оскорбление и очаровался Юджи. Лиза была миниатюрной блондинкой, он – внушительным блондином, страдающим любовью к высоким скоростям, точно как я. Конечно, поход с ними был моей небольшой местью Йогине. Но я подумал, что со своей привычкой к раннему подъему она бы все равно не пошла. Естественно, она обиделась.

Люстра в холле Bellagio представляла собой огромные разноцветные стеклянные цветы, похожие на «грибные» видения Хантера Томпсона. Брызги световых осколков отскакивали от разудалых ковбоев, шествовавших по холлу рука об руку с безупречными красотками. Я, как загипнотизированный, наблюдал за этим шоу, пока не вышли остальные и мы не отправились в итальянскую часть города. Бродить по улицам уменьшенной крытой Венеции после того, как несколькими месяцами раньше ходил по настоящему городу, было странно. Он остановился посмотреть на рабочих, реставрировавших раскрашенное небо позади фасадов старых зданий рядом с каналом. Высыпав содержимое пакетика с сахаром себе в рот, он сказал с довольной улыбкой:

– Ух! Ну и ну!

Похоже, ему нравилась созданная иллюзия.

– Это действительно нечто!

– Смотри! Смотри! Это тебе! – Вручив мне пакетик сахара, он ждал, пока я его опустошу. Он забросил жменьку в свой беззубый рот, чтобы еще раз показать мне, как это делается.

– Теперь ты! Я и так уже сладкий, зачем мне это нужно?

По всей видимости, я все еще нуждался в подсластителях – мне всегда их не хватало.

На следующее утро мы завтракали у себя в комнатах, пока Юджи одновременно проводил брифинг, читал проповедь и делал комментарии, после чего объявил, что посещение Лас-Вегаса закончено.

В середине утра мы уже возвращались назад, пересекая пустыню под серым небом.

Остановившись отдохнуть в торговом центре на месте, где некогда был город, я попытался выяснить наше местоположение у маленькой старушки, стоявшей рядом с Denny’s. «Буллхед», – спокойно ответила мне она. Темное небо, подвывающий ветер – было в этом что-то мрачное и притягательное одновременно.

Курорт «Озеро Хавасу» был одним из любимых мест Юджи. Какой-то американский бизнесмен воспроизвел Лондонский мост и установил его там, посредине пустыни. Одетые как порнозвезды девушки порхали вокруг, преследуемые сексуально озабоченными парнями с пивом в руках. Сидя на переднем сиденье машины перед магазином с пончиками, Юджи, поставив ногу на приборную панель, расслабленно наблюдал за происходящим. Затем негромко произнес: «Развлекайтесь, девочки. Ваши дни сочтены».

Взяв реванш за целый день приличного поведения, Гари рванул мимо первой машины на скорости около ста миль в час, подобно преодолевающей препятствия дикой лошади. На дороге то и дело попадались ямы, и нас подбрасывало к потолку как на американских горках. Небо над горами за окном отсвечивало пурпурным блеском. Если к этому добавить рвущиеся из радио громкие звуки классического рока, то не будет преувеличением сказать, что езда по этим дорогам сильно отличалась от наших спокойных путешествий по Европе. Я был на грани. Казалось, темный край смерти теперь постоянно выглядывал из-за горизонта, когда Юджи был рядом.

Юджи хотел знать тему рождественской проповеди Преподобного.

«Пробуждение сердца».

– Если вы сделаете это, вас хватит сердечный удар!

Началось обсуждение достоинств торгового центра в Буллхеде. Затем прямо посредине «проповеди» Юджи сказал: «Как можно трахаться с пенисом, как у ребенка?» Одним из последствий «катастрофы» был взрыв его гормональной системы, приведший к уменьшению размера полового члена до детских размеров – об этом феномене не часто говорят, упоминая «таких людей». Он стоял в штанах, державшихся на резинке от старой пары шелкового белья. Когда-то он рассказывал, что не носит ремень, потому что в детстве дед отходил его ремнем, а он в ответ ударил деда. Теперь он ни за что не соглашался надевать ремень. И вот он стоял и требовал, чтобы мы засвидетельствовали бесполезность его скукожившегося члена, являвшегося явным доказательством того, что «сам бы он ни за что на свете не пожелал себе такой участи!».