Эдиге Валиханов - Кенесары

Один из литераторов того времени, не очень-то благоволивший демократическому лагерю, М. М. Дмитриев писал: «Москва наполнилась шпионами, все промотавшиеся купеческие сынки; вся бродячая дрянь, не способная к трудам службы; весь сбор человеческого общества подвигнулся отыскивать добро и зло, загребая с двух сторон деньги: и от жандармов, за шпионство, и от честных людей, угрожая доносом. Вскоре никто не был спокоен из служащих; а в домах боялись собственных людей, потому что их подкупали, боялись уже некоторых лиц, принадлежащих к порядочному обществу и даже высшему званию, потому что о некоторых проходил слух, что они принадлежат к тайной полиции… разговор при них умолкал или обращался на другое». Так обернулись фразы о защите «бедных и сирых» в николаевской России. Это в хлебосольной и широкодушной Москве, а что же говорить о губерниях за тридевять земель, да еще там, где нехристианские обычаи и где привольная степь без конца и без края.

Третьему отделению был придан корпус жандармов, носивших голубые мундиры и белые перчатки, который и осуществлял всю ту черную работу, которую возложили на чиновничье-бюрократический аппарат этого отделения. На местах, из-за нехватки служащих чиновников, все функции полицейского надзора возлагались на местные власти, в том числе борьба с инакомыслием и проявлениями антигосударственных настроений. Имея в основе хорошо отлаженную систему политического надзора и его важнейшие инструменты, бюрократия на местах сообразно своему пониманию ответственности принимала решения, и потому они были более результативны, чем приказания из центра, в особенности при карательных операциях и при глубочайшем внимании к доносительству как к универсальному инструменту превентивных мер.

Первая половина XIX века ознаменовалась крупнейшими и даже судьбоносными событиями в истории казахского народа и всей Российской империи. Фронтальное освоение при Александре I и Николае I казахских степей повлекло за собой огромные изменения во всей жизни казахского народа. Российская военная стратегия была нацелена на создание стратегически важных опорных пунктов с широким вовлечением обширных пространств в орбиту российской государственности. Военная стратегия тесно взаимодействовала с торгово-экономической политикой. Политические институты империи глубоко внедрялись в традиционную общественно-политическую структуру общества и напрочь отрывали ее от власти ханов, султанов. Происходило тотальное разрушение всего привычного уклада жизни казахского народа, что, бесспорно, изменяло не только устойчивые социально-политические отношения, веками складывавшиеся в жизни кочевого сообщества, но также полностью меняло менталитет, нравственные и духовные ценности, составлявшие основу существования и самобытности народа. Изменялись и различные слои казахского общества, вся культура и этнопсихология народа.

Трансформация казахского общественного бытия проводилась в духе государственно-бюрократической политики, нередко насильственными методами, и в этом строго соблюдались интересы высших властей империи. Особенно активную деятельность развивали те дворянско-чиновничьи слои, интересы которых были напрямую связаны с реформами в Казахстане. Изменения политического курса в высшей элите империи, диктовавшиеся разными обстоятельствами, нередко приводили к крупным политическим просчетам, напрямую воздействовавшим на экономическое положение внутри империи, а это, в свою очередь, заставляло дворянство искать новые поступления своих доходов и доходов казны, что проявлялось в усугублении колониального курса, в ужесточении методов имперского присутствия.

Долгое время по разным идеологическим причинам замалчивалась колониальная сущность самодержавия на окраинах империи, делался акцент на добровольности вхождения народов Востока в состав Российской империи.

Страны и народы Востока к этому периоду своего развития находились, в свою очередь, в достаточно глубоком социально-экономическом и политическом кризисе. Традиционное общественное устройство исчерпывало свой потенциал, а правители не стремились внедрять новации, да для этого и не было условий, так как многие из них были связа-нн обязательствами с колониальными властями.

Крупным деятелем чиновно-бюрократической России М. М. Сперанским были разработаны правила, строго регламентирующие традиционное общественное устройство казахской степи. Попытки М. М. Сперанского провести реформы европейского характера потерпели фиаско. Модернизация России в колее европейской цивилизации не состоялась. Отставка М. М. Сперанского в марте 1812 года по воле Александра I означала наступление консервативных сил империи как по вертикали, так и в геополитическом пространстве империи. Политический кризис был отодвинут войной 1812 года. Сам М. М. Сперанский был не только уволен, но и фактически сослан. Однако в 1819 году он был назначен сибирским генерал-губернатором, и с этого времени начинается его кратковременное возвышение на политическом небосклоне империи, что сыграло особо значимую роль в жизни казахского народа, можно сказать, на долгие 50–60 лет бурного XIX столетия. Это возвышение выдающегося чиновника окончилось в июле 1821 года назначением его членом Государственного совета по департаменту законов и охлаждением Александра I к деятельному сановнику, который, в свою очередь, стал осторожным и осмотрительным царедворцем. К слову, создание полного собрания законов Российской империи во многом определила деятельность М. М. Сперанского. В бытность свою сибирским генерал-губернатором М. М. Сперанский, увлеченный законодательной деятельностью еще в Петербурге, отрегламентировал и всю административно-территориальную ситуацию в Сибири. Именно под его неусыпным оком был создан так называемый «Устав о Сибирских киргизах» — ярко выраженный документ фронтального освоения Казахстана. Благие намерения крупного бюрократа привели к взрыву во многих казахских регионах, в том числе и в Среднем жузе. «Устав» стал образцом для переустройства всей степи от Урала до Иртыша. Основная идея «Устава» — наиболее полное удовлетворение интересов империи с наименьшими издержками. По-видимому, М. М. Сперанский полагал, что мечтой всего казахского народа было его пришествие в лоно Российской империи при отсутствии собственной традиционной власти, при грабительской торговле на эквиваленте, при добровольном принятии православия.