Тиффани Дженкинс - Чистый кайф. Я отчаянно пыталась сбежать из этого мира, но выбрала жизнь

Я сидела в доме полицейского и держала на коленях портфель, набитый «колесами» на тысячи долларов. Даже захоти я это распродать, не знала бы, с чего начать, – и мне потребовались бы годы, чтобы сбыть с рук все до конца. Неужели Мич всерьез думал, что я буду ездить по городу и торговать наркотой из своего гребаного багажника?! Иисусе, что, если меня поймают с этой дрянью? Я мысленно так и видела заголовки: «Подружка копа арестована с шестью миллиардами фунтов наркотиков».

Это было скверно. Более чем скверно. Пару часов назад я переламывалась на полу в кухне и хотела умереть, потом впервые в жизни укололась, едва не была изнасилована своим поставщиком, застряла посреди гетто без бензина и была спасена старым другом, который навязал мне чемодан с целой «аптекой» внутри. Как моя жизнь превратилась в эпизод «Сумеречной зоны»?

Я засунула портфель в шкаф, завалив его кучей одежды, и пошла в гостиную, где терпеливо ждал Элиот с миской попкорна на коленях и фильмом, поставленным на паузу. Он выбрал кино под названием «Зловещий». Как раз в тему.

Прошло две недели с тех пор, как Мич передал мне портфель, и, надо сказать, я на диво успешно разгружала лавочку. Я изучила информацию по запросу «как стать хорошим драгдилером» и нашла массу очень нужных советов, самым полезным из которых был следующий: люди будут покупать больше, если предлагать им скидку за оптовую закупку. Я обратилась прямо к Лазарусу и сделала ему предложение, от которого он не смог отказаться, насчет «колес» – по крайней мере, тех, которые я не хотела оставить себе. Лазарус не торговал другими наркотиками, поэтому все остальное нужно было продать где-то в другом месте. Не буду лгать, это было потрясающее ощущение – торговать наркотой прямо из портфеля; я даже всерьез подумывала, уж не переименоваться ли мне в Паблину Эскобар, но решила не бежать впереди паровоза [5] Пабло Эскобар – колумбийский наркобарон и политический деятель. .

Кроме того, я совершенно уверена, что Пабло Эскобар никогда не кололся собственной «дурью». А я поняла, что этого не миновать, в ту же минуту, как увидела все эти пакетики в кейсе. Я – зависимая, бога ради! Это все равно что дать ребенку мороженое и не разрешать его есть.

Я стала регулярно колоться наркотой, перестав нюхать. Просто выяснила, что, когда колешься, вещества на дозу уходит меньше. Это был весьма мудрый финансовый ход с моей стороны – отказаться от приема через нос.

Я была в долгах и до того, как получила портфель, а теперь мой долг утроился, потому что я употребляла наркотики из него, вместо того чтобы торговать ими. Нужно было что-то придумать – и поскорее, чтобы не пришлось бежать из страны и скрываться от Мича всю оставшуюся жизнь.

– Если заводить щенка, какую породу ты хотела бы? – спросил Элиот, прокручивая фотки собак на экране телефона.

– Маленькую, хорошенькую, пушистенькую. Предпочтительно такую, которая не какает. – Я уже давно клянчила у Элиота щенка, потому что у меня никогда не было собственного домашнего любимца. Он всякий раз отказывал, но я наконец добила его. Еще час – и мы уедем из дома, а вернемся уже с новым членом семьи! Я изнывала от нетерпения.

На столе зажужжал мой телефон, и только я протянула к нему руку, как Элиот остановил меня.

– Не дай бог тебя вызовут на работу! Это наш единственный совместный выходной. К тому же мы сейчас едем за щенком! – сказал он, раздраженно глядя на меня.

Я была в долгах и до того как получила портфель, а теперь мой долг утроился, потому что я употребляла наркотики из него, вместо того чтобы торговать ими.

– Перестань! Это наверняка не с работы, а даже если так, скажу, что не могу. Я ведь целую вечность хотела собаку – ты правда думаешь, что я предпочту слушать вопли клиентов? – успокоила я его, открывая сообщение.

От Моники.

Привет, девочка, я знаю, мы с тобой не разговаривали с тех пор, как я ушла в декрет. Но Джетт сказал, что ты достала ему зелень. Не сможешь добыть мне немножко голубеньких. Мне нужно 50. Возьму по 35 за штуку. Дай знать.

– Малыш… надо ехать, – сказала я, вскакивая с дивана. Элиот помрачнел, вид у него был растерянный и расстроенный. – Прости, дорогой, но это ЧП. Менеджер заболел и был вынужден уехать домой. Больше у них никого нет. Это максимум на пару часов, клянусь, а потом мы поедем в зоомагазин. Мне так жаль! – проговорила я, целуя его в лоб и убегая в спальню прежде, чем дождаться ответа.

Я схватила пять пакетиков и сунула их в лифчик, одновременно торопливо натягивая рабочую одежду. Я понимала, что лгать Элиоту – это свинство. Но, честно говоря, просто не могла упустить это предложение. «Голубенькие» идут по двадцать баксов за штуку, а эта идиотка, видимо, была в достаточно отчаянном положении, чтобы заплатить чуть ли не вдвое больше. Чтобы получить хоть какой-то шанс выплатить деньги Мичу, я должна была ехать – и немедленно.