Иван Кондауров - Лев Шатров - вожак молодежи

В это время ему приходилось много работать. Он созывал собрания, на которых комсомольцы подводили итоги боев, изучали опыт лучших бойцов и командиров, определяли задачи на будущее. Опять приходилось быть занятым «по 36 часов в сутки».

Возьмем для примера один рабочий день Шатрова — 27 октября. С утра Лев Шатров провел совещание с механиками-водителями. На совещании он говорил о том, что молодым танкистам нужно повышать класс вождения машин. Шатров советовал воинам брать пример с лучших людей бригады: старшин Михаила Серебрякова, Николая Бредихина. Затем помощник начальника политотдела инструктирует докладчиков, которые должны были выступить перед бойцами в день 26-летия ВЛКСМ. Вечером Лев Шатров сам готовится к лекциям, которые ему предстоит читать танкистам, знакомится: с выпущенными в батальонах боевыми листками.

В некоторых батальонах прошла замена комсоргов. Шатров тщательно изучал людей, прежде чем рекомендовать кого-нибудь на пост комсомольского руководителя, а после этого постоянно контролировал работу нового человека и помогал ему. Автор настоящего очерка убедился в этом на собственном примере. Вспоминается такой случай. Однажды танкисты 3-го батальона сидели на полянке. У нас был свой «Теркин», который в этот момент смешил товарищей веселыми шутками.

— Знаете, ребята, у нас некоторые механики-водители научились через открытый люк немецкие пули глотать, — говорил он.

— Да ну? Вот здорово! Расскажи-ка, — допытывались любопытные.

Рядом с «Теркиным» сидел старший сержант Виктор Бакин, поражавший нас своим постоянным спокойствием, которое он сохранял даже во время боя. Этот добродушный толстяк сразу понял, в чей огород камешек кидают, и пытался уйти. Но ребята его не пускали.

— Не знаете? Это Бакин мастер таких дел, — продолжал злословить остряк.

Покраснев, силач вырвался из кольца окруживших его танкистов.

— Вы что же на «слабых» нападаете? — раздался голос подошедшего гвардии капитана Шатрова.

— Да вот, товарищ капитан, наш Бакин научился пули глотать, а нас не учит. Видите, каким он стал толстым, это все от пуль, — не унимался «Теркин».

Бойцы дружно хохотали. Тут же кто-то из ребят рассказал капитану историю, которая послужила поводом для этой шутки.

Однажды в бою Бакин открыл люк танка, чтобы лучше увидеть местность и сориентироваться. Вдруг вражеская разрывная пуля ударила в планшет Бакина, заткнутый за отворот комбинезона, и разорвалась. Осколки изрешетили весь планшет, а один попал в верхнюю губу танкиста. К счастью, рана была пустяковая, быстро затянулась и стала лишь предметом шуток.

Выслушав эту историю, Шатров обратился ко мне и предложил немного пройтись с ним. Я был удивлен тем, что он знает мою фамилию: ведь фамилий всех механиков-водителей бригады не упомнишь! Оказалось, что он знает о моей жизни такие подробности, которые я и сам стал забывать. Шатров сказал мне, что хочет меня — комсомольца и молодого коммуниста — рекомендовать на пост секретаря комсомольской организации 3-го батальона. Я отказывался, ссылаясь на неопытность, но на другой день все же был назначен.

После этого Шатров подробно проинструктировал меня. Через месяц мы вновь встретились. Он указал на недостатки моей работы и дал много полезных советов.

— Главное, — говорил он, — обратите внимание на то, как молодежь овладевает военными специальностями.

Вскоре прибыло пополнение. Во всех батальонах, и в нашем тоже, прошли комсомольские собрания. На них обязательно присутствовал Шатров. Его выступления были небольшими и очень конкретными. Он рекомендовал комсомольцам, уже прошедшим школу войны, помочь молодежи из пополнения быстрее ознакомиться с жизнью части, лучше подготовиться с следующим боям. Шатров напоминал о том, что мы хоть и находимся в нескольких километрах от фронта, а не должны забывать о бдительности, быть постоянно начеку.

В его правоте мы убедились буквально через несколько дней. Бригада готовилась передислоцироваться к месту наступательных боев. Вдруг над лесом появился немецкий двухфюзеляжный самолет-разведчик, так называемая рама, и вскоре скрылся. Но мало ли уже кружило вражеских самолетов над нашими головами? Пролетали и улетали. Однако на этот раз враг, видимо, нащупал нашу часть и решил послать нам «гостинцев». Небо потемнело от вражеских самолетов, из которых посыпались бомбы. Правда, для танка опасно лишь прямое попадание. Но рядом с танкистами располагались пехотинцы, штабы батальонов, штаб бригады, вспомогательные подразделения. Для них опасность была велика, к тому же сами танкисты не были в машинах.