Чарльз Чаплин - Моя удивительная жизнь. Автобиография Чарли Чаплина

Вскоре последовала реакция на мое недовольство: из Чикаго приехал Спур, чтобы сделать мне встречное предложение, согласно которому я смог бы получать дополнительно по десять тысяч долларов за каждую новую картину. Это стало хорошим стимулом, и мое самочувствие значительно улучшилось.

Примерно в это же время Д. У. Гриффит выпустил свою картину «Рождение нации», которая сделала его выдающимся режиссером полнометражных художественных фильмов. Без всяких сомнений, Гриффит был гением немого кино. Он снимал мелодрамы, некоторые из них были эксцентричны и даже абсурдны, но их действительно стоило посмотреть.

Демилль начал свою карьеру весьма многообещающе, показав «Шепчущий хор» и собственную версию «Кармен», но после фильма «Мужчина и женщина» его работы никогда больше не поднимались выше уровня будуарной тематики. Но меня так поразила его «Кармен», что по мотивам этой картины я снял две части собственного бурлеска, и это был мой последний фильм в «Эссеней». Как только я покинул компанию, они собрали все остатки отснятой пленки и смонтировали их, получив еще четыре ролика, что настолько расстроило меня, что я целых два дня провалялся в кровати. Это было нечестно и непорядочно, но с тех пор в каждом контракте я подробно оговаривал невозможность каких-либо изменений, дополнений и манипуляций с отснятым мною материалом.

Завершение контракта заставило Спура сесть в поезд и примчаться к нам на побережье с новым предложением. Как он сказал, это было ни с чем не сравнимое предложение, согласно которому я получил бы триста пятьдесят тысяч долларов за двенадцать картин из двух частей каждая. Все съемочные расходы компания брала на себя. Я ответил, что мне необходим единовременный бонус в размере ста пятидесяти тысяч долларов, который необходимо выплатить сразу после подписания контракта. Это требование покончило со всеми переговорами между мной и мистером Спуром.

Будущее, будущее – прекрасное будущее! Куда же ты ведешь меня? Перспективы были волшебными! Деньги и успех лавиной накрыли меня, и это было страшно, невероятно, но прекрасно.

Сидни уехал в Нью-Йорк, где изучал различные предложения о сотрудничестве, а я заканчивал работу над «Кармен» и жил в Санта-Монике, в доме на берегу океана. По вечерам я иногда ужинал в кафе Нэта Гудвина в самом конце знаменитого пирса. Нэт Гудвин по праву считался величайшим театральным и комедийным актером Америки. Он сделал головокружительную карьеру, играя в шекспировских пьесах и современных комедийных постановках. Гудвин был близким другом сэра Генри Ирвинга и был женат аж целых восемь раз на женщинах одна краше другой. Его пятой женой была Максин Эллиотт, которую он в шутку называл «римским сенатором».

– Она была прекрасна и удивительно умна, – говорил он о ней.

Гудвин и сам был высокообразованным и культурным человеком, с отличным чувством юмора и огромным жизненным опытом. Но вот пришло время, и он отошел от дел. Я никогда не видел его на сцене, но и никогда не сомневался в его таланте и прочих человеческих качествах.

Мы стали очень хорошими друзьями и прохладными осенними вечерами вместе прогуливались по пустынному океанскому берегу. Спокойная меланхолия окружающего мира усиливала мое внутреннее возбуждение и предвкушение событий будущего. Я рассказал Гудвину, что после завершения съемок уезжаю в Нью-Йорк, и тут он дал мне один потрясающий совет.

– Вы достигли необычайного успеха, вас ожидает блестящее будущее, если только вы поймете, как правильно вести себя…

В Нью-Йорке держитесь подальше от Бродвея, не старайтесь всегда быть на публике, прячьтесь от нее. Многие талантливые и успешные актеры совершают одну и ту же ошибку: они хотят, чтобы их всегда любили и везде узнавали, но это только разрушает все иллюзии. – Его голос звучал глубоко и убедительно. – Куда вас только не будут приглашать, но старайтесь избегать этих приглашений. Заведите себе одного или двух близких друзей и довольствуйтесь мыслями обо всем остальном. Многие большие артисты совершали ошибки, принимая все публичные приглашения. Вот вам пример Джона Дрю: он был немыслимо популярен в обществе и принимал приглашения во все дома высшего света, но они не ходили в театр на его спектакли, они любили его только в своих собственных интерьерах. Вы завоевали мир, так продолжайте свое дело, стоя снаружи, а не внутри, – закончил он.

Это были прекрасные вечерние беседы на пустынном берегу океана. Нэт был в конце своей карьеры, а я – в самом начале.