Чарльз Чаплин - Моя удивительная жизнь. Автобиография Чарли Чаплина

Мистер Тейт знал ее очень хорошо. Она жила вместе со своей замужней сестрой. Девушку звали Эдна Пёрвиэнс, родом она была из Лавлока в штате Невада. Мы немедленно связались с ней и назначили встречу в отеле «Сент-Фрэнсис». Она была не просто хороша, она была очень красива. Во время интервью она показалась нам грустной и серьезной. Позже я узнал, что она совсем недавно пережила неудачный любовный роман. Эдна училась в колледже и изучала экономику. Она выглядела тихой и замкнутой, у нее были большие глаза, великолепные белые зубы и чувственный рот. Девушка была настолько серьезной, что я стал сомневаться, есть ли у нее чувство юмора. Тем не менее мы решили попробовать, в конце концов, она послужит отличным украшением для моих комедий.

На следующий день мы вернулись в Найлс, где обнаружили, что кафе все еще не построено и выглядит устрашающе. Студии явно не хватало технического оборудования и опытных рук. Я дал указания кое-что изменить, и тут у меня возникла одна идея. Я подумал, что она получит название «Ночь напролет». История пьяницы в поисках удовольствий – для начала этого хватит. К ночному клубу я прибавил фонтан, чувствуя, что его можно использовать для новых трюков, а еще у меня был Бен Тёрпин в качестве второго актера.

За день до запуска работ меня пригласил на ужин один из актеров группы Андерсона. Это была простая и скромная вечеринка с пивом и сэндвичами. Нас было около двадцати, и мисс Пёрвиэнс тоже была в числе приглашенных. После ужина кто-то сел играть в карты, а кто-то просто болтал друг с другом. Мы заговорили о гипнозе, и я стал убеждать всех в моих гипнотических талантах. Я говорил, что в течение шестидесяти секунд загипнотизирую любого, кто был в комнате. Мой голос звучал так убедительно, что почти все поверили, но только не Эдна.

– Ну что за чепуха! Никто никогда не загипнотизирует меня! – смеялась девушка.

– Вы самый подходящий объект для гипноза. Спорю на десять долларов, что усыплю вас в течение шестидесяти секунд.

– Отлично, я готова поспорить.

– Ну, если вдруг что-то пойдет не так, я не виноват. Не бойтесь, ничего плохого не случится.

Я попытался запугать ее, надеясь, что она откажется, но Эдна проявила характер. Одна из женщин попыталась отговорить ее:

– Оставьте вы это, не делайте глупостей.

– Спор все еще в силе, – тихо сказала Эдна.

– Отлично, – ответил я. – Встаньте прямо, спиной к стене, подальше от остальных, чтобы никто и ничто не отвлекало вашего внимания.

Она подчинилась, иронично улыбаясь. Тут уже все живо заинтересовались происходящим.

– Итак, кто-нибудь, следите за временем.

– Помните, – сказала Эдна, – вы обещали усыпить меня за шестьдесят секунд.

– Через шестьдесят секунд вы лишитесь сознания, – ответил я.

– Начали! – кто-то посмотрел на часы.

Я немедленно сделал два или три драматических пасса, пристально глядя ей в глаза. Затем приблизился к ней и прошептал: «Притворитесь!», и снова стал делать пассы руками, все время повторяя:

– Ты потеряешь сознание, потеряешь сознание, сознание!!!

После этого я отошел назад, а Эдна вдруг начала падать. Я подхватил ее, кто-то громко вскрикнул.

– Быстрее! Помогите мне уложить ее на диван!

Когда Эдна «пришла в себя», она непонимающе посмотрела вокруг и сказала, что чувствует себя очень усталой. Она могла выиграть спор и доказать всем свою правоту, но пожертвовала выигрышем ради хорошей шутки. Мне это очень понравилось, и я убедился, что чувство юмора у нее все-таки есть.

В Найлсе я снял четыре комедии, но условия работы на студии были невыносимыми, и я не чувствовал в себе ни уверенности, ни удовлетворенности. Я предложил Андерсону перевести все работы в Лос-Анджелес, где было гораздо больше возможностей для съемки комедий. Он согласился с моими доводами, но была и еще одна причина: я монополизировал всю его небольшую студию, на которой работали три съемочные группы. В итоге Андерсон снял небольшую студию в районе Бойл-Хейтс, в самом центре Лос-Анджелеса.

В то же самое время в Лос-Анджелесе появились двое молодых людей, которые только начинали свой бизнес в киноиндустрии и арендовали у нас часть студии для съемок. Их звали Хэл Роуч и Гарольд Ллойд.

С каждой новой картиной популярность, а значит и стоимость комедийного кино заметно возрастали. Компания «Эссеней» начала требовать для себя исключительных условий и запрашивать с кинопрокатчиков минимум пятьдесят долларов за однодневную аренду каждой из моих комедий, состоящих из двух частей.