Владимир Дичев - Небо покоряется смелым

Хотя до чемпионата мира 1972 года во французском городе Салон-де-Прованс оставалось еще несколько месяцев, Касум Гусейнович уже теперь видел в основном составе и Лецко, и Кругликова.

В женской группе команды вполне успешно обретала спортивную форму Валентина Голдобина. Регулярные занятия «под диктовку» тренера, полеты с ним на «спарке» обогащали ее летный опыт. Эта девушка демонстрировала энергичный почерк, отличающийся собранностью и компактностью линий.

К каждому новому ученику тренер сначала присматривался: какие потенциальные возможности заложены в нем от природы? С каким пилотажным багажом пришел летчик в сборную? Какие элементы воздушной акробатики ему легче даются, а потому — лучше получаются?

Именно на таких элементах начинает обычно наставник воспитывать пилотажный характер новичка. Старается развить и усовершенствовать их в первую очередь. Как правило, это приводит к заметным результатам, и не только чисто пилотажным. Возникает духовное содружество, крепнет доверие ученика к наставнику, обоим работается легче и продуктивнее.

Голдобина начинала как пилотажница на самолете чехословацкого производства Злин-326. Машина эта — предельно чуткая, строгая, требующая от летчика максимальной внимательности и собранности. Привычка обуздывать такой «капризный» самолет очень помогает теперь Голдобиной тренироваться на «яках». И Нажмудинов подбирал для повседневных упражнений Валентины такие фигуры и связки, которые ей нравились, развивали и выгодно подчеркивали скоростную и плавную манеру ее пилотажа.

Но так продолжалось лишь до поры до времени. Создав надежный пилотажный фундамент и наладив полное взаимопонимание, наставник все чаще стал включать в тренировочный процесс и такие элементы, которые обычно труднее давались ученице, были ей, как говорится, не по душе. Дольше держал на них и строже требовал. Но теперь у нее уже появилась хорошая спортивная злость, упорная нацеленность на преодоление таких трудностей.

И если тренер и ученица решали овладеть каким-нибудь сложным элементом, то всегда доводили дело до конца. Вместе выбирали выигрышные фигуры и придумывали оригинальные связки, кропотливо шлифовали их. Уже тогда постепенно вводил наставник в «репертуар» Валентины такие каверзные номера воздушной акробатики, как колокол, сапог, плоский штопор. Был у Нажмудинова при этом, как всегда, и определенный дальний прицел: многие из заранее отработанных фигур могли составить основу произвольных упражнений Голдобиной на предстоящем чемпионате мира.

Ни на день не упуская Валентину из поля зрения, Нажмудинов все чаще стал поручать заботу о ней Егорову, Пименову и Пономареву. Это давало ему возможность больше внимания уделять подготовке Лецко и Кругликова, а ведущим пилотам мужской группы постепенно набираться наставнического опыта.

Да к тому же хорошо помнили нынешние лидеры сборной те недалекие в общем-то времена, когда и сами нуждались в опеке больше познавших и крепче закаленных товарищей. Тогда ведь занимался с ними не только Владимир Евгеньевич Шумилов. Многое передали им из бесценного своего опыта такие асы, как Мартемьянов, Овсянкин, Почернин. Что ж, долг платежом красен. И теперь настала их пора помогать тренеру.

Так бывает обычно в любой многодетной семье, где старшие заботятся о младших, поддерживают и наставляют их. Вот и стремился Нажмудинов чем дальше, тем больше укреплять в сборной этот дух семьи единой. Чтобы из ростков каждодневной помощи постепенно, но неудержимо развивались побеги взаимной доброжелательности, товарищеской приязни, духовной сплоченности: сильному человеку пристало быть добрым!

Он всегда считал, что в создании здорового нравственного климата в команде нет и не может быть мелочей. И кому же, как не старшему тренеру, знать и чувствовать настроение пилотов, влиять на личностные качества того или иного спортсмена? Казалось бы, не все ли равно, как разместить летчиков в гостинице на время тренировочных сборов? Но наставник знает, что надо обязательно учесть особенности характера того или иного спортсмена, их склонности, взаимные симпатии. Так, задорного и резковатого на язык новичка лучше поселить с Пименовым: непререкаемый авторитет ветерана поможет надежно и быстро «погасить» излишнюю эмоциональность способного дебютанта, умерить его пыл. А вот спокойному Кругликову вполне под пару такой же молодой, но на редкость рассудительный и невозмутимый Евгений Фролов.