Владимир Дичев - Небо покоряется смелым

— Старайтесь работать так же свободно и раскованно, как и на последних прикидках в Москве. Но помните: главное внимание — ориентирам. Надо знать аэродром и окрестности, как собственную квартиру.

…Иные спортивные специалисты считают, что у футболистов существует проблема чужого поля. В чем именно она заключается, единого мнения нет. То ли травяной покров не такой, как дома, то ли местный климат отличается от привычного. А может, атмосфера негостеприимных трибун влияет… В общем, и восприятие, и толкование этого фактора субъективны.

Для воздушного акробата проблема чужого неба объективна. Потому что, хотя соревнуется он на высоте, но не может оторвать глаз от земли. Смотрит на нее потребительским взором, как на систему ориентиров, без которых невозможен пилотаж. А ведь под чужим небом — чужая, никогда прежде не виденная земля. С неизвестным ландшафтом, с незнакомыми зданиями и сооружениями. Со всеми характерными, заметными, броскими вехами, которые и относятся к категории ориентиров.

Так вот, к ним надо не просто привыкнуть. С ними надо органически сжиться. За сорок тренировочных минут. Чтобы, выполняя очередную фигуру на соревнованиях, в нужное мгновение нацелить пикирующий самолет именно на ту овальную рощицу, а вывести его в горизонтальный полет обязательно по перпендикуляру вот этой фабричной трубы. Иначе, по терминологии тех же футбольных специалистов, вполне можно «закатить мяч в собственные ворота».

Трудно передать словами чувства, обуревавшие душу наставника в те дни. Ведь многие его питомцы вообще впервые «становились на крыло» в небе чемпионатов мира. Как-то ассимилируются в нем Каинов и Самойлов? Не заробеют ли вдруг девушки? И тут память услужливо подсовывала факты к размышлению. Вот американка Мэри Гаффани… Профессиональный пилот. Больше десяти тысяч часов налета. Под стать ей и Моника Шоссер из ГДР. А рядом — Зина Лизунова… Света Савицкая… Люба Морохова… Новички.

Но чем пристальнее наблюдал Нажмудинов за их тренировочными полетами, тем больше убеждался: они выглядели в воздухе совсем неплохо. Работали уверенно и грамотно, будто за плечами каждой был уже не один чемпионат мира. Он знал, конечно, что волнуются они сейчас предельно. И потому еще более драгоценным становилось это внешнее спокойствие, эта обретенная способность запрятать, загнать в глубь собственного существа губительную неуверенность. Значит, не пропали даром домашние заготовки по принципу «тяжело в учении — легко в бою». Значит, не напрасно превозмогали физические перегрузки и преодолевали психологические нагрузки в небе Тушина.

Особенно радовала тренера Савицкая. Он невольно сравнивал ее манеру пилотажа со стилем Гаффани. Потому что у этой девушки поразительно быстро сформировался четкий, энергичный «мужской» почерк, каким отличалась и американка. Но в том-то и дело, что Светлана не копировала соперницу. У нее чувствовалась своя рука. И любой ее «автограф» в небе Халлавингтона отличался от готической скорописи Гаффани большей плавностью линий, не столь резкой динамикой переходов и связок.

Накануне первого дня соревнований команда собралась в одном из просторных холлов гостиницы летного состава королевских военно-воздушных сил. Нажмудинов сказал:

— Завтра выполняем обязательный комплекс. Облет аэродрома и зоны показал — летаем нормально. Выступить завтра с полной отдачей — значит обеспечить определенную фору в мужском командном зачете, набрать возможно больше очков в личных. Это — тактическая задача. Не менее важна и психологическая: с ходу произвести благоприятное впечатление на судей. Доказать всем, что мы готовы к состязаниям.

Он еще раз внимательно посмотрел на товарищей. Да, завтра все они — и «старики», и молодые — примут первое испытание в небе Халлавингтона. А сегодня он еще должен сказать им честно и прямо, ничего не приукрашивая, но и не сгущая красок:

— Если оценивать объективно, «Питцы» американцев на некоторых этапах комплекса, особенно на вращательных, удобнее и послушнее наших «яков». И все-таки решающее слово за человеком. За пилотом. Успех в конечном счете зависит от его умения и выдержки. Тем более, что летать придется без барографов.

Все изумленно переглянулись, а Леша Пименов шутливо констатировал:

— Выходит, что высоту будем определять на глазок. Различаю я, допустим, испуганные лица уважаемых арбитров, — значит, ниже ехать некуда. А если уже не вижу, как Касум Гусейнович грозит мне… гм… пальчиком за вялую бочку, — стоп: достиг я верхнего предела.