Владимир Арсентьев - Ковчег Беклемишева. Из личной судебной практики

В конечном счете, в трудных делах выбор (курсив мой — В. А.) судьи определяется его судейской философией, которая есть продукт его опыта и его мировоззрения [109] Барак Аарон. Судейское усмотрение. Перевод с английского. — М.: Издательство НОРМА, 1999. С. 3. .

Основанием свободного выбора , где нет места фантазии, — является совесть как способность различать добро и зло [110] Арсентьев В. Закон и совесть в национальном опыте уголовного правосудия из практики отдельно взятого судьи / В. Арсентьев. — Иркутск: ИНЦХТ, 2017. — С. 157–158. .

Выбор — это мировоззренческая социально-психологическая установка личности, вытекающая из неё деятельность, связанная с принятием решений [111] Арсентьев В.А. Психологические аспекты религиозного выбора // В. А. Арсентьев. Правовые основы деятельности Церкви в сжатом изложении. — Иркутск: ИНЦХТ, 2016. — С. 149. . Ценностный выбор является волевым актом предпочтения нравственности, свободы и ответственности в способе существования человека, достигшего личностной зрелости [112] Там же. — С. 148. . Формулу определения выбора как установки личности любезно предложила автору кандидат философских наук Виктория Сергеевна Кузнецова.

Совпадение личных мнений двух почётных судей — Аарона Барака и автора, как представителей двух поколений, двух независимых демократических государств, двух основных правовых систем современности, со всеми вытекающими отсюда особенностями, позволяет сделать вывод о том, что судейское усмотрение имеет нравственное начало в совести судьи, охватывающей его философию, опыт и мировоззрение .

Презумпция невиновности как юридическая формула, выведенная законодателем из неотчуждаемых прав и свобод человека, принадлежащих каждому от рождения, содержит нравственный смысл, жизненно важный для гражданина, нуждающегося в государственной защите от возможного уголовного преследования. Судейское усмотрение , ориентированное на презумпцию невиновности, позволяет обнаружить в доказательствах такие обстоятельства, которые однозначно свидетельствуют о невиновности или виновности обвиняемого в совершении преступления. Судейское усмотрение как способ реализации презумпции невиновности, что видно из схемы № 1 и схемы № 2 в Приложении № 1, является условием вынесения оправдательного или обвинительного приговора. Тем самым заключает в себе предписанное статьей 118 Конституции РФ осуществление судебной власти посредством уголовного судопроизводства. В схеме № 3 Приложения № 2 отражен законный, обоснованный и справедливый способ практического осуществления уголовного правосудия или — путь познания истины.

Схема № 3

Размышления о презумпции невиновности и судейском усмотрении в уголовном правосудии привели автора к выводу, что своим источником эти феномены имеют общее этическое «золотое» правило: поступайте по отношению к другим так, как Вы хотели бы, чтобы другие поступали по отношению к Вам!

В «Жизни Арсеньева» Иван Алексеевич Бунин (1870–1953), лауреат Нобелевской премии по литературе, точно подметил душевное состояние брата главного героя романа — социалиста Георгия, задержанного в родительском доме и сопровождаемого жандармами «в Харьков, где было то подполье, за причастность к которому и был он арестован». При этом брат имел вид «арестантской обособленности и бесправности: он и сам хорошо понимал её, чувствовал всю свою униженность и неловко улыбался».

Замечательно, пишет Бунин, что в то самое утро, когда жандармы арестовали Георгия, доносчика убило деревом, которое по его распоряжению, рубили в саду.

На самом выезде из города высился необыкновенно огромный и необыкновенно скучный жёлтый дом, не имевший совершенно ничего общего ни с одним из доселе виденных мною домов. В нём было великое множество окон, и в каждом окне была железная решётка. Он был окружён высокой каменной стеной, а большие ворота в этой стене были наглухо заперты. И стоял за решёткой в одном из этих окон человек в кофте из серого сукна и в такой же бескозырке. С жёлтым пухлым лицом, на котором выражалось нечто такое сложное и тяжкое, что я ещё тоже отроду не видывал на человеческих лицах: смешение глубочайшей тоски, скорби, тупой покорности и вместе с тем какой-то страстной и мрачной мечты…