Алексей Лубков - Михаил Катков. Молодые годы

Своеобразный итог дискуссии подвел Н. Г. Чернышевский. Он воздал должное достоинствам труда Каткова, отмечая вводимый в научный оборот материал, полноту и основательность. Правда, на его взгляд, очерки, которым отдавалась пальма первенства в изучении истории древнегреческой философии, были лишены новизны, поскольку за несколько лет до того А. И. Герценом была опубликована статья по сходному предмету «Письма об изучении природы».

Через сорок лет в печати вновь появились ссылки на «Очерки» Каткова. С. Н. Трубецкой в примечаниях к своей диссертации характеризовал произведение как «весьма незначительное, бессвязное и фантастическое, написанное к тому же туманно и тяжело» [452] Трубецкой С. Н. Метафизика в Древней Греции. М., 2003. С. 160. . Катков, разбирающий заключения софистов, был изобличен как софист русского самодержавия. «Всякий государственный строй имеет своих идеалистов, своих теоретиков и практиков, — резюмировал Трубецкой, — всякий имеет и своих софистов» [453] Там же. С. 387. . Надо сказать, что Катков действительно воспринял и в дальнейшей деятельности активно применял идею софистов об употреблении мышления для служения не высшим теоретическим целям, а как средство для практических целей.

В. С. Соловьёв признал отзыв автора «Метафизики.» слишком беспощадным. По его мнению, в «Очерках.» «виден писатель выдающийся». Однако попытка применить «потенции» Шеллинговой философии в такой области, где им нет никакого места, выглядела странной по замыслу и неудачной в исполнении, когда «весьма самоуверенно и бесцеремонно» подгонялся к ней исторический материал, без вникания в его действительное содержание и значение [454] Соловьёв В. С. Разбор книги кн<���язя> Сергея Трубецкого «Метафизика в Древней Греции» // Соловьёв В. С. Собрание сочинений. 2-е изд. Т. 6. СПб., б. г. С. 293–294. .

Бессвязной, хотя и блистательной в силе назвал статью Каткова B. В. Розанов [455] Розанов В. В. Особая группа писателей: (Из переписки С. А. Рачинского) // Розанов В. В. Полное собрание сочинений: В 35 т. Т. 3. СПб., 2016. C. 102–103. .

Причина, почему мы так подробно остановились на характеристике исследования Каткова, заключается в тех методологических и содержательных особенностях высказанных научных подходов, которые более полно раскрылись во всей последующей общественно-политической и просветительской деятельности Каткова. Рассмотрение истории мысли как целостного единого процесса со свойственными ему внутренними противоречиями прослеживается уже в анализе идейного опыта греческих философов. «Возможности всего будущего обособления и разнообразия» на примере изучения идеальных моделей общества и государства демонстрировали приемлемые и неприемлемые пути развития, в том числе и для России.

Сам Катков в описываемый период продолжал оставаться адъюнктом Московского университета, но без определенной должности и жалования. Современники отмечают, что держался он с отменным достоинством, студенты выражали сочувствие его положению [456] Воспоминания П. И. Бартенева. См.: Письма М. Н. Каткова к А. Н. Попову / Сообщ. И. Ф. Эверлинг; прим. П. И. Бартенева // Русский архив. 1888. № 8. С. 489–490. . Шевырёв ходатайствовал удержать Каткова в звании исправляющего должность экстраординарного профессора при ученых трудах по случаю празднования в 1855 году столетнего юбилея Московского университета. Петербургский университет предложил Каткову должность адъюнкта по кафедре русской словесности, но тот отказался. Министр народного просвещения, когда ему сообщили о затруднительном положении Каткова, обещал подыскать Каткову место, которое «и вознаградит, и удовлетворит» его [457] М. Н. Катков — А. Н. Попову. 28 октября 1850 г. // Письма М. Н. Каткова к А. Н. Попову / Сообщ. И. Ф. Эверлинг; прим. П. И. Бартенева // Русский архив. 1888. № 8. С. 491. .

Но снова дельным советом очень помог граф Строганов. Он предлагал Каткову, что только на первый взгляд могло показаться необычным, искать место цензора, которое было более надежным, чем мечты, возможно несбыточные, о иной должности. При появлении в университете подходящей вакансии Катков, по мнению Строганова, мог легко снова перейти к преподавательской деятельности [458] М. Н. Катков — А. Н. Попову. 28 октября 1850 г. // Письма М. Н. Каткова к А. Н. Попову / Сообщ. И. Ф. Эверлинг; прим. П. И. Бартенева // Русский архив. 1888. № 8. С. 492. .

Именно в этом направлении и собирался двигаться дальше Михаил Никифорович, как неожиданно в начале 1851 года освободилась вакансия редактора университетской газеты «Московские ведомости». Событию предшествовала забавная история. В Москве с гастролями на масленичной неделе в феврале 1851 года выступала известная танцовщица Фанни Эльслер. Редактор университетской газеты «Московские ведомости» Хлопов так увлекся балериной, что после одного из представлений с букетом цветов сопровождал гостью в гостиницу и посвятил ей восторженную статью в газете. О происшествии этом стало известно попечителю Московского учебного округа Назимову, сменившему в этой должности Строганова. Не помогли и родственные связи редактора с ректором Московского университета. Хлопову пришлось оставить заведование газетой, а его обязанности предложили исполнять Каткову.