Дискуссии о победе коммунизма затрагивали, естественно, и вопросы будущего Европы и мира. Нам говорили, что с окончанием эпохи колониализма Англия и Франция потеряют свои колонии и передадут власть национальным правительствам. И в начале 1946 года нам уже перечисляли все государства в Европе, которые вскоре после этого или несколько лет спустя попадут под коммунистическое господство, но не путем революции, не через Коммунистический Интернационал, который уже прекратил свое существование. Они отметили, что он стал ненужным, так как все коммунистические страны и без того в будущем признают руководящую роль СССР. Новый путь к победе коммунизма лежит поэтому не через мировую революцию, но может быть достигнут легитимно, низвержением власти капиталистов с помощью их же демократических институтов. Коммунисты как активнейшая часть граждан, даже если они составляют небольшую партию, должны использовать каждый шанс для образования коалиций с социалистами, представителями крестьянства, а также с другими политическими силами, пока они могут служить в качестве попутчиков. Нужно только постоянно подчеркивать их политическую несостоятельность при решении важных и наиболее острых для народа проблем, возбуждая тем самым недоверие к этим политикам. Их партии обязательно должны сохраниться, но утратить всякое влияние в силу их дискредитации. Таким образом, можно достигнуть «мирного врастания в коммунизм» в форме «народной демократии». Столь «мирным» путем Сталин сделал коммунистическим весь «восточный блок». Нам объясняли, что бороться надо не только с нацистами, но и с «захребетниками», и тут вся надежда только на молодежь, которая больше не позволит собой манипулировать и сделает это невозможным подобно тому, как в западном мире когда-то были изжиты пытки, инквизиция, процессы над «ведьмами» и преследования еретиков. Нашим преподавателям, правда, почему-то казалось, что этот путь не вполне вероятен для Франции и Италии, но почему, они не говорили.
Конечно, мы спрашивали, будет ли Австрия также коммунистической? Они отвергали такую возможность, приводя следующие причины: отсутствие резкого напряжения в имущественных отношениях, малая доля крупной буржуазии и наличие крепкого среднего слоя, малая доля настоящего пролетариата, а также крупного землевладения и безземельных крестьян, при значительном преобладании середняков. Подчеркивалось, что менталитет австрийцев побуждает их к борьбе лишь в крайних обстоятельствах. Кроме того, указывалось на политическую слабость функционеров австрийской компартии. Мы интересовались также мнением русских об итогах первых австрийских выборов. Нам отвечали, что вы-боры» вообще-то соответствуют ожиданиям, но в России все же разочарованы неудачей австрийской компартии, так как рассчитывали, что она получит голосов на несколько процентов больше.
Общественные процессы после Второй мировой войны подтвердили многое из сказанного нам; даже во Франции и в Италии никто не знает, что произойдет дальше, хотя острые социальные проблемы в этих странах не разрешены.
Антифашистские курсы дали возможность каждому заинтересованному слушателю посмотреть на историю не только как на чередование событий и войн, которые подчас непостижимым образом развязывались власть имущими. Нас побуждали также заглянуть за кулисы событий, обратить внимание на социальные контрасты и не просто восторгаться художественными памятниками народа, но и задуматься над тем, являются ли они истинными проявлениями высокой культуры или служили и служат только для прославления немногих сильных мира сего и бесконечно далеки от бедственной жизни большей части народа. Я должен сознаться, что не могу предаваться бездумному созерцанию пышных строений, будь это светские или культовые здания. При этом меня не оставляет мысль о нищете большей части населения в эпоху создания этих художественных произведений, да и в наши дни в этом отношении мало что изменилось.
Афоризм «Primum vivere deinde philosophare» не выходит у меня из головы. Энтузиасты искусства мне часто возражали. Я не знаю, кто прав, но думаю, что римляне: «Сначала жить, потом философствовать!»
Однако вернемся к жизни в лагере и дальнейшим событиям. Рядом с нашим лагерем за забором была летняя дача для детей сотрудников близлежащих предприятий, в котором работали молодые, милые воспитательницы. Я уже писал, что женский пол в долгом плену нас не очень интересовал; большинство было озабочено просто выживанием, но достаточно сытное питание в новом лагере дало нам возможность со временем окрепнуть. Один из наших товарищей выяснил, что рядом с нами живут хорошенькие воспитательницы и что нас отделяет от них только ограда, хотя и высокая. Он вновь почувствовал себя мужчиной и решил, как водится, перелезть через нее. Он уже приближался к девушкам, но тут его поймали и на два дня посадили под арест. Тогда он понял, что с девушками надо подождать, все же они были русские, а он — военнопленный. Земляки его стыдили за недисциплинированность, а русские ограничились недолгим арестом. В этом отношении НКВД оказался здесь великодушнее, чем в Красноармейске, вероятно, потому, что не возникало подозрений в шпионаже или попытке к бегству.
Читать дальше